 Глава 3
Мрачным, неровным стенам штаб-квартиры ЧПД в Южном Мичигане явно требовался ремонт, но сейчас они отлично соответствовали тому, что чувствовал Люк, сидя прямо, как бамбук, перед комнатой, в которой проходило слушание дела, спустя неделю после того, как Дэниел МакГиннис налетел на кулак Люка. Боже, он чувствовал себя дерьмово. Его застегнутый на все пуговицы воротник выполнял две задачи: перекрывал ему весь доступ кислорода в легкие и заставлял потеть так, что он думал, умрет от обезвоживания.
Через пару минут решится его судьба. Люк предпочел бы временное отстранение от работы нежели обязательную консультацию по какой-то выдуманной проблеме, связанной с контролем над гневом. Одной лишь идеи о том, чтобы вытащить наружу его проблемы перед любым четырехглазым сумасшедшим доктором, которого ему назначат, было достаточно, чтобы довести его до дрожи.
В детстве он выдержал бесчисленное количество встреч с психологами и социальными работниками, каждый из которых стремился добраться до истоков его проблем. Пока не найдут ключ к разгадке подробностей жизни Люка. Мать — шлюха на крэке. Отец неизвестен. Малышку сестру, вырвав у него из рук, определили в другой детский дом за много миль от Люка.
За время своего двухлетнего пребывания в детском доме, большая часть организованных поездок к маленькой Дженни была отменена, потому что социального работника не было на месте, чтобы отвезти его, но чаще, потому что Люк плохо себя вел и визиты ему запрещали. Разделение братьев и сестер по приемным семьям было обычной практикой, но его гнев на всех: его наркоманку мать, череду благодетелей, и других плачущих детей, — не позволял Люку увидеть причину такого разделения и суметь достаточно долго мириться с этим, чтобы выяснить, как переиграть систему.
Девятилетние на самом деле не славятся навыками решения проблем.
Судя по всему, тридцатидвухлетние тоже.
Обещание о воссоединении семьи сошло на нет, когда его мать сгорела, зависая с бандой наркоманов в подпольной лаборатории по производству метамфетамина, убивая любую надежду Люка на хорошую жизнь с Дженни. Его сестра, сияющий лучик света, была сразу же удочерена любящей семьей, живущей в одном из этих пригородных домиков для среднего класса на Северном побережье Чикаго. Наконец-то в безопасности, так думал Люк, но даже счастливая, как у свиньи в грязи, жизнь в пригороде не гарантировала безопасности. Естественно, в их сказочной семье не нашлось места ребенку с "проблемным поведением". Если бы нашлось, или если бы он не был таким драчуном, возможно, смог бы спасти Дженни от едущей на большой скорости вниз по тихой жилой улочке машины.
К счастью, у Шона и Мэри нашлось место не только в семье, но и в сердце, для ребенка, чьим первым способом общения были его кулаки. Его охватил стыд. Ни один из них сейчас не гордился бы Люком.
— Тебя нельзя оставить ни на секунду, Алмэйда.
Дерьмо, просто убейте его прямо сейчас.
Люк даже не удосужился посмотреть вверх, когда жесткая скамейка заскрипела и почти сломалась под давлением приземлившегося на нее веса. Толстые широкие бедра севшего с ним рядом, одетые в форму ЧПД, расплющились по скамье.
— Уже рассказал свою версию истории?
— С минуты на минуту.
Попытка сосчитать плитку на потолке не станет препятствием для зубодробильной лекции, которая, как он знал, была на подходе. Не в состоянии и дальше избегать этого, Люк повернул голову, чтобы посмотреть на комиссара Лоренса Фримана, более известного, как его крестный, Ларри. Большой, лысый, черный, как полночь в безлунную ночь, этот мужчина сыграл такую же роль в воспитании Люка, как и Шон Дэмпси. Люк плакал всего один раз за свои тридцать два года, и этот человек, вторгшийся сейчас в его личное пространство, был единственным, кто видел, как Люк сломался.
— Тебе нужно сотрудничать, — сказал Ларри. — Только в этом случае я смогу тебе помочь.
Сталь в голосе пожилого мужчины резко осадила Люка.
— Что это даст? — Люк не был настолько глуп, чтобы думать, что выйдет отсюда безнаказанным. Он решил, что короткого отстранения и пары сеансов с мозгоправом из ЧПД будет достаточно, чтобы сдвинуть дело с проигрышного до подходящей обоим сторонам ничьей.
Обычно гладкий лоб Ларри нахмурился.
— Тебя пустят в расход, Люк, и они ходят сделать из тебя пример для остальных. На мэра оказывается большое давление, особенно со стороны его самого крупного мецената, Сэма Кокрэйна, чтобы он навел порядок в муниципальных службах. Я пообещал, что ты будешь сотрудничать с его пресс-секретарем. Во всем, что бы они ни захотели. А не просто мнимое сотрудничество "на отвяжись". Тебе следует иметь это ввиду.
— Или что? Совет не поддержит какую-то ерундовую кампанию в СМИ, которая сделает нас более милыми в глазах общественности.
На лице Ларри отразилась боль, что выглядело ужасно странным для него. Парень был самый спокойным человеком из всех, кого Люк знал.
— Они угрожают тем, что расформируют вас.
Холодный страх собрался в животе Люка, потому что это... это было худшее, что могло случиться с Дэмпси. После гибели Логана и Шона, они с Уайаттом заключили соглашение: насколько это будет в человеческих силах, они уберегут своих младших от любых неприятностей. Старшие из Дэмпси дергали за все доступные ниточки, гарантирующие, что все пятеро останутся вместе в ПО №6. А, поскольку им так и не удалось убедить своих братьев и сестру, которые были теми еще занозами в заднице, не вступать в ряды пожарных, то сейчас главной задачей стала забота об их жизнях и здоровье.
Именно поэтому Люк не давал волю своим собственным амбициям. Потому что, как только он сдал бы экзамены на лейтенанта, его бы перевели в другое отделение.
А теперь этот тупоголовый бюрократ с пятого этажа мэрии считает, что его крестовый поход против ЧПД, против Дэмпси, поможет ему переизбраться. Это полная несправедливость, но как говаривал Шон: “единственная справедливая вещь в жизни — это волосы на заднице норвежского альбиноса”.
— Этого не произойдет, — наконец выдавил Люк.
Лицо Ларри стало таким же жестким, как скамейка, на которой уже онемели их задницы.
— Держи свой нрав под контролем, будь там самим очарованием и сотрудничай с девчонкой мэра.
Дверь комнаты, в которой проходило слушание, со свистом распахнулась, выплевывая детектива Дэниэла МакГинниса, как непереваренные объедки. Ларри положил руку на плечо Люка, успокаивая его, но это было не нужно. Гнев Люка нашел себе новую цель. Какое бы он ни чувствовал отвращение к Дэну, его гнев был сейчас полностью направлен на мэра Эли Купера и его тявкающую болонку Кинси Тэйлор.
МакГиннис вышагивал в строгом костюме и ни капельки пота не скатилось по его лбу. Гладкий, как слизняк. Но Люк с удовольствием отметил, что следы от синяков у Дэна выглядели гораздо хуже, чем его собственные. Его когда-то близкий друг разумно держал рот на замке и смотрел только вперед, проходя мимо.
— Пожарный Алмэйда? — выкрикнул голос. — Вас готовы принять.
А он был готов к ним. Время надеть свою маску для игры и пройти через это. Он обеспечит хороший материал для пиар-принцессы.
***
Джимми Чу[1] может поцеловать ее в задницу.
Кинси прислонилась к стене снаружи своего офиса и потерла ноющие ноги. Второй раз за неделю капризный старый лифт в здании мэрии вышел из строя, и она сочла это явным знаком, дающим возможность получить так необходимую ей тренировку после ужасно калорийного обеда с Джилиан Мэлоун, репортером из “Чикаго Трибьюн” (с “Кровавой Мэри” на десерт). Эндорфины, полученные на семидесятипроцентной распродаже демисезонной обуви в Чу на Нордстроме, состоявшейся неделю назад, давно выветрились. Эта дерьмовые туфли безумно натирали.
Звонкий смех донесся до ушей девушки. Ее ассистентка, Джози, работающая помощницей еще у двух сотрудников из отдела по связям с общественностью, была милой девушкой, проводившей все свое время на фейсбуке, когда думала, что Кинси этого не замечает. Теперь по звуку ее гортанного смеха было понятно, что она флиртовала с одним из штатных сотрудников, скорее всего с Калебом, который любил отираться рядом с админами, вместо того, чтобы работать над пресс-релизом о летней обучающей программе, отданном ей час назад.
Но Кинси не могла ошибиться еще больше.
Она замерла и остановилась перед стеклянными дверями в отдел Пресс-службы, когда увидела причину смеха Джози: Люк Алмэйда. Его широкая спина, одетая в угольно-черный костюм, сразу бросалась в глаза. Белая полоска над воротником создавала приятный контраст с коричневыми, цвета норки, вьющимися волосами, которые сегодня выглядели немного сырыми от влажности в воздухе, поднимающейся с плавящегося от июньской жары асфальта. Он словно невзначай присел на стол Джози и одна его мощная нога раскачивалась в воздухе вперед-назад.
Мощный. Именно это слово приходило на ум, когда Кинси видела Люка Алмэйда.
Джози вся трепетала, то откидываясь на спинку стула и показывая, как ее блузка натягивается и обрисовывает двадцатидвухлетний бюст, то наклоняясь вперед и предоставляя в непосредственное поле зрения Люка ложбинку между своими полушариями.
— Рики пять и он очень озорной, — говорила она. — Хотя, уверена, ты знаешь, насколько ужасны мальчики в этом возрасте.
— Знаю по опыту, сам был таким, — пробормотал он.
Джози рассмеялась так громко, что рисковала лишиться легких.
— Если бы он не был моим племянником, я бы испытывала соблазн отречься от него, но временами он такой очаровашка.
Сильные пальцы Люка обхватили оловянную фоторамку в виде кота, в которой было милое фото двух племянниц и племянника Джози, словно подчеркивающее явное женское начало сидящей за столом девушки.
— Я вижу ты еще и любительница животных? — проговорил Люк, указывая на кучу фото с животными на ее столе.
— Да! — взвизгнула она. — Их любовь такая безусловная, верно?
— Это точно, — произнес он голосом, который Кинси сочла бы соблазнительным, если вам нравится подобное. Ей же это точно не нравилось.
В последнее время Кинси чувствовала себя немного задетой тем, что флирт и отношения вокруг имели наглость продолжаться без нее. Не то, чтобы ее разбитое долго-и-счастливо с Дэвидом должно было стать причиной, по которой вся любовь в мире остановилась бы, но ее уже достало то, что она на каждом шагу сталкивалась со счастьем других людей.
Затолкав свои обиды обратно, она вошла в офис и прочистила горло, как в том клише, которым обычно прерывают сцены. Кинси поставила большое фраппучино[2] на стол Джози.
— Кое-что для поднятия настроения на вторую половину дня, — не то, чтобы девушка нуждалась в этом, она, казалось, и сама хорошо со всем справлялась.
— О, спасибо, Кинси, — сказала Джози с виноватым румянцем, окрасившим ее щеки.
Люк даже не шевельнулся, только поднял свои поразительные голубые глаза на Кинси. В них отражалось одно лишь презрение. Словно она была дешевкой.
— Нам нужно поговорить, мисс Тэйлор.
То, как он произнес ее имя только подтверждало не слишком радужные чувства мужчины по отношению к ней, но за этим последовало нечто неожиданное. Конечно же, все было только плодом ее воображения, но девушке показалось, что она увидела проблеск одобрения, когда он скользнул взглядом по ее ногам, затем задержался на бедрах, и вспышку возбуждения, когда его пристальный взгляд, словно поцелуй, коснулся груди. Возможно, в следующий раз ей следует удостоить Джози вэнти[3] за предварительный разогрев Люка.
Вернув себя на землю, Кинси посмотрела мимо него на свою помощницу.
— Что там в моем расписании на вторую половину дня, Джози?
— Вы свободны следующие полчаса, — вклинился Люк в разговор, выпрямляясь в полный рост. Во всем свои шесть футов и четыре дюйма (ок. 193 см). Его костюм немного помялся от жары. А сине-серебристый полосатый галстук был ослаблен до такой степени, что с тем же успехом мужчина мог бы и вовсе снять его. На белоснежной рубашке все еще виднелись складки только что распакованной вещи. Купил специально для состоявшегося этим утром слушания, предположила девушка. Казалось, что ему неуютно в костюме. Тело мужчины боролось с ограничениями этого предмета гардероба, а ее мозг наполнился изображениями того, как он срывает его со своего мускулистого, соблазнительного торса, едва вернувшись домой.
Сейчас взору было открыто меньше его кожи, чем когда они встретились в первый раз, но то, что Кинси видела, было так же соблазнительно. Гладкое блестящее какао, которое выглядело достаточно хорошо, чтобы его попробовать. В файле Люка не было указано его этнической принадлежности, но она подслушала, как две ветренные стажерки сплетничали вчера в туалете о его кубинско-ирландских корнях.
Если быть честной, то пускали по ним слюни.
Без приглашения мужчина направился прямо к ней в офис, преодолевая ковер широкими шагами своих длинных мускулистых ног. Джози приподняла бровь, но Кинси проигнорировала ее. Сейчас было не время для девчачьего обсуждения.
Она пошла следом за ним и заперла дверь, что прозвучало оглушительным щелчком, громким и окончательным. Засунув руки в карманы, Люк застыл у окна, глядя на оживленную улицу Лупа[4].
— Я ожидал, что вид будет лучше, — произнес он, не оборачиваясь.
— Из офиса мэра, этажом выше, вид открывается лучше, — ей нужно было облегчить непосильное напряжение, которое девушка внезапно почувствовала в своих ногах, но она уж точно не хотела быть той, кто присядет первой, особенно когда он осматривал окрестности с королевским видом. Расплата за равноправие полов двадцать первого века.
— Не желаете присесть, мистер Алмэйда?
Он повернулся и прислонился к окну, одарив ее суровым взглядом и вымученной улыбкой.
— Думаю, время покончить с формальностями. В конце концов, мы вместе будем тесно сотрудничать.
Кинси кивнула.
— Полагаю, ваше слушание прошло хорошо...
— Люк.
От этого простого слова, сказанного самым хриплым и сексуальными тоном, который она когда-либо слышала, в животе разлилось тепло.
— Люк, — проговорила девушка, раздраженная тем, что это звучало так, будто она задыхается.
— Оно прошло так хорошо, как и ожидалось, учитывая обстоятельства. Я должен поговорить с психологом ЧПД и разработать рекламный план с вами. Очевидно, вы будете решать, когда я смогу вернуться к выполнению своих рабочих обязанностей.
Кинси испытала шок от его неприятных новостей.
— Зачем бы мне что-то решать? Мне просто нужно сотрудничать с тобой, чтобы выставить ПО №6 в лучшем свете.
Мужчина рассмеялся, коротко и горько.
— Я известен тем, что не очень-то хорошо срабатываюсь с другими, мисс Тэйлор. А есть некоторые люди, которым не нравлюсь я или моя семья, и которые используют любой предлог, чтобы усложнить нашу жизнь.
Она была все еще "мисс Тэйлор". Здесь и не пахло доверием, за исключением его предложения покончить с формальностями. Люк полагал, что она была частью какого-то заговора по уничтожению его семьи, что вызывало тревогу. Не то, что здесь действительно был какой-то заговор, а то, что он так думал.
Склонный к насилию и параноик. Она бы позволила психологу ЧПД разобраться с ним.
— Моя работа заключается в том, чтобы показать насколько важным источником жизненной силы является Чикагская пожарная часть для этого великого города....
— Звучит так, будто вы зачитываете из пресс-релиза.
Кинси с трудом сглотнула. Это не звучало так. Профессионал пиарщик быстро учится выбирать сдержанные высказывания, однако она начала понимать, что защита своего тела в непосредственной близости от Люка Алмэйда была настоящим вызовом.
Стараясь, чтобы ее руки двигались медленно, она просмотрела кучу папок на столе, пока не нашла ту, которая была ей нужна. Девушка извлекла из нее многостраничный документ. Ее идеи по реабилитации репутации ПО №6.
— Итак, думаю, мы можем провести день открытых дверей. Дети смогут посетить пожарное отделение, забраться на пожарную машину, конечно, под присмотром, пообщаться с живыми героями.
Люк обогнул стол и склонился рядом с ней. Действие, которое натянуло брючную ткань на его бедрах. Его мощных бедрах. Чистый мужской запах с намеком на... дым, наверное, просочился в ее кровь. Боже, он пах просто невероятно.
Она моргнула и вернулась к списку.
— Мы могли бы организовать барбекю и установить надувной дом...
— Надувной дом?
Кинси изучала его, глядя из-под ресниц.
— Да, знаешь, надувной дом. Мои племянницы любят надувные дома.
Зачем она упомянула про своих племянниц? Ну и что, что у Джози были племянницы и что Люк провел пару минут, глядя на ту фотографию и, проклятье, сейчас ей не надо никому ничего доказывать.
Соперничество не слишком женственно, Кинси.
О, заткнись, Дэвид.
— Надувной дом, — повторил он в изумлении, словно вся его жизнь была подготовкой к этому моменту и сейчас мужчина не мог поверить в свою паршивую “удачу”.
Девушка подавила улыбку на губах.
— Я думаю, что твоя работа с приемными детьми, также станет отличным промо-ходом. Я сегодня обедала с репортером из Трибью, и она хотела бы увидеть другую сторону Люка Алмэйда. Ту, которой гордились бы его приемный отец и брат.
Он резанул ее взглядом и она прочувствовала это до кончиков своих идеально наманикюренных пальчиков.
— Дети не будут вовлечены в это. Я не хочу, чтобы их использовали для того, чтобы выставить меня или ЧПД, или вашего проклятого мэра в лучшем свете.
В то время, когда нельзя было предсказать, как воспримут это избиратели, обездоленные дети с грустными глазами, играющие в софтбол с пожарными, были самым выигрышным вариантов из всех.
— Это был бы действительно самый легкий путь...
— Этого не случится, Кинси, — он забрал список у нее из одной руки, а ручку — из другой, и жирно зачеркнул этот пункт.
Кинси не была готова совсем отказаться от этой идеи, особенно теперь, когда он назвал ее по имени. Они наконец-то куда-то сдвинулись, хоть она и не была точно уверенна, куда именно. И было ли это тем местом, куда девушка хотела бы попасть.
Она попыталась сменить тактику.
— Работники ЧПД и, в особенности, ПО №6 активно участвуют в общественных делах города, начиная с их великой службы и общедоступного образования, и заканчивая волонтерской работой и благотворительными акциями. Нашей кампании нужно сконцентрироваться на этих достижениях, так мы сможем свести к минимуму негатив. Может быть, даже, вообще стереть его.
Положив список на ее стол, Люк посмотрел на нее так, что Кинси начала сильно нервничать.
— Когда этот “негатив” запечатлен на камеру и выложен на YouTube, сладкая, есть очень мало шансов на то, чтобы удалить запись. Она там уже навсегда.
— По правде...
— К тому же, в нашем обществе есть место такому негативу, как ты называешь его. Как правило, мужчины направляют свой гнев по узаконенным путям проявления насилия: армия, спорт, благотворительный матч по боксу между пожарными и полицией. Когда же это не законно, вот тогда появляется проблема. Но, Кинси, если бы у меня был шанс все повторить, я бы все равно выбил дерьмо из МакГинниса и принял свое наказание.
В ответ на всю эту страстность и убежденность бабочки в ее животе просто взбесились. После столь долгой работы с постоянно сдерживающимися политиками, это было... освежающе.
Он провел своей большой рукой по краю стола в считанных дюймах от ее бедра, плотно обтянутого кремовой юбкой. Мгновенно загипнотизированной этими сильными пальцами Кинси пришлось потрудиться, чтобы вернуться обратно в реальность.
— Ты говоришь мне, что мужчины в силу принадлежности своему полу вынуждены выбирать насилие в качестве первого средства решения проблем?
— Отчасти. Это удовлетворяет наше чувство справедливости, заставляет нас чувствовать себя хорошо и всегда повышает наши шансы с женщинами.
Он приподнял бровь, ожидая смеха с ее стороны. В какой-то момент она хотела рассмеяться, но потом решила спустить на тормоза аргументы Люка Алмэйда в пользу направления своего внутреннего Истинного Бойца.
— Это не улучшит ваши шансы со всеми женщинами.
Минуту он обдумывал это.
— Нет, всегда будут те, кто сделают вид, что их не возбуждает мысль о мужчине, который может защитить себя и обеспечить безопасность своей женщины. Обычно, это те же женщины, которые одевают сексуальные каблуки, подчеркивающие их стройные ноги, или расстегивают верхнюю пуговицу блузки, намекая на красоту и округлость груди, а затем хмурятся, когда парень заглядывается на них.
В довершение своим словам, взгляд мужчины упал на вырез ее блузки (верхняя пуговичка не расстегнута, но вырез достаточно глубокий и показывает достаточно) и проследовал вниз. От интенсивности этого действия девушку захлестнуло возбуждение.
Кинси знала, что хорошо выглядела, а от такой жаркой оценки, почувствовала себя еще лучше. Как много времени прошло с тех пор, как мужчина смотрел на нее с таким откровенным интересом? Дэвид перестал смотреть на нее, по-настоящему смотреть, очень давно.
— Ты — одна из таких женщин, мисс Тэйлор? Из тех, кто демонстрирует свои великолепные формы, а затем скрывается за электрическим забором феминизма, оставляя животное снаружи?
Животное. Это слово вывело ее из задумчивости. Девушка никогда не считала себя воинствующей феминисткой, но ей не нужно было иметь степень по исследованиям, проводимым женщинами, чтобы определить, к какому типу принадлежит Люк Алмэйда. Он был альфа-самцом, парнем, который обращался к насилию для решения своих проблем, мужчиной, который выглядел так, будто костюм, работа, или женщина никогда не смогут удержать его. Ей нужно было выкинуть из головы все мысли и сосредоточиться на своей задаче.
Операция по Очистке Репутации ЧПД. Не позволяй Люку Алмэйда Отвлекать Тебя.
Первая часть обеспечит ей контроль. А что касается второй...
— Думаю мы отвлеклись от дела, мистер Алмэйда.
— Люк, — тепло, сексуально, соблазнительно. О Боже!
Во рту у Кинси стало так сухо, будто там оказались золотые пески Бейкер Бич[5], а в чувствительном месте между бедрами все было наоборот. Она вытерла липкие руки об юбку. Движение ладоней вниз по бедрам снова притянуло его взгляд к ее наполненному жаром телу. Каждая клеточка была в огне.
Может, ей следует позвонить в ЧПД.
— Люк, — проговорила девушка и ей слишком сильно понравилось, как его имя звучало на ее губах. — Давай начнем с идеи дня открытых дверей и от нее будем отталкиваться. Я удостоверюсь, что у нас будет освещение в прессе, и достаточно влияния на важных городских шишек, чтобы получить все необходимые разрешения.
— И приемные дети не будут задействованы?
На данный момент.
— Тогда нам надо будет добавить что-то еще, — она помолчала так, словно ей надо было подумать. — Может быть, календарь.
Холодная линия его рта контрастировала с горячей вспышкой раздражения в глазах.
— Ты говорила об этом серьезно?
— Серьезнее, чем сердечный приступ. Я провела в офисе некоторые неформальные исследования. Идея календаря с “Мужчинами на Пожаре” была очень популярна, даже среди парней.
Он фыркнул.
Воодушевившись, Кинси продолжила:
— Организация общественного мероприятия займет некоторое время, но, думаю, фотосессия с героями из ПО №6 может быть проведена довольно быстро, — черт, да она сможет продавать билеты. В ту минуту, как слух об этом “диком пожаре” разнесется по мэрии, она знала, что у нее появится куча новых друзей, которые захотят попасть на это сексуальное действо.
Выпрямившись, она сделала шаг назад, в безопасный профессионализм. Возвращение на твердую почву работы, в которой она была чертовски хороша, было лучшим способом, который она знала, чтобы сконцентрироваться. Но стоило признать, что его высокая оценка ее, как женщины, заставила девушку почувствовать себя всемогущей.
— Мне нужно подготовиться к следующей встрече. Большое спасибо, что зашел.
— И спасибо, что выслушала меня, — насмешливая улыбка в уголке его рта была, вероятно, единственными признанием того, что этот раунд остался за ней, календарь оказался выстрелом наповал, и, что более важно, он не возражал. Ух ты, насколько это было сексуально? Твердолобому Люку Алмэйда удалось удивить ее.
Он поднял свое большое тело с ее стола и плавно пошел к двери, затем повернулся, дойдя до нее.
— Твоя помощница... ?
— Джози?
— Джози. Она с кем-нибудь встречается?
Ее сердце подпрыгнуло к горлу.
— Нет, насколько я знаю.
Утверждение о том, что ее ускорившийся пульс был исключительной реакцией на весь полученный сегодня кофеин, она унесет с собой в могилу. Как раз, когда ее чувства к нему зашли на теплую неопределенную территорию.
Очко в пользу мистера Алмэйда.
Он кивнул и уже собирался выйти, но она еще с ним не закончила.
— Когда твой день рождения, Люк?
Повернувшись к ней лицом, он пронзил ее взглядом своих глаз цвета электрик, сейчас подозрительно прищуренных.
— В июле.
Как бы Кинси не старалась, ей не удалось скрыть улыбку.
— Мистер Июль — отлично звучит, как думаешь?
На этом девушка быстро отвернулась, чтобы сохранить свою власть со сказанным последним словом и наклонилась над столом, чтобы взять, ох, степлер, который был всего в паре дюймов от зоны досягаемости. Она могла почувствовать его пронзительный взгляд, направленный на ее задницу, обтянутую узкой юбкой. Возможно, дешевое удовольствие, но учитывая, в каком состоянии была ее сексуальная жизнь, она получала удовольствие там, где могла.
Только услышав, как закрылась дверь позади нее, она выдохнула, даже не заметив, что задерживала дыхание.
————————
[1] Джимми Чу — малайзийский дизайнер обуви и основатель одноименной компании в Лондоне.
[2] Фраппучино — Холодный напиток, состоящий из кофе, льда и различных вкусовых добавок.
[3] Вэнти — порция напитка объемом в 20 унций, примерно 590 мл.
[4] Чикаго-Луп — название исторического делового центра Чикаго. Loop в переводе с английского — кольцо. Название деловому району Чикаго дала кольцевая ветка надземного метро.
[5] Бейкер Бич — один из известных пляжей США, Сан-Франциско, на берегу Тихого океана.
|
