Книга служит учебным пособием по курсам истории и современного состояния отечественной и зарубежной журналистики. Она адресована также всем, кто интересуется проблемами мировой культуры
Скачать 6.1 Mb.
|
На паях с Хью Мередитом Франклин открыл в 1728 г. типографию и задумался об издании собственной газеты. В то время в Филадельфии выходила только «The American Weekly Mercury». Франклин обратил внимание на то, что газета Брэдфорда была «жалкой безделкой, издавалась безобразно и все же приносила ему доход, а значит, хорошая газета и подавно не останется без поддержки». Пока Франклин размышлял о своей газете, в декабре 1728 г. типограф Сэмюел Кеймер стал издавать еженедельную газету под названием «The Universal Instructor in All Arts and Sciences: and Pennsylvania Gazette» («Универсальный наставник во всех искусствах и науках, или Пенсильванская газета»). Издательская модель Кеймера была предельно проста – он перепечатывал статьи из лондонской «Энциклопедии» Чэмберса, фрагменты из произведений Дефо, публиковал небольшие тексты местных авторов. Издание Кеймера на некоторое время оказалось для читателей интереснее газеты Брэдфорда. Продержалась газета Кеймера всего 39 номеров, так как с февраля 1729 г. Франклин стал помешать в газете Брэдфорда юмористические эссе от имени новой маски («Хлопотун») с нападками на новую газету. Популярность «The American Weekly Mercury» возросла, и Кеймер, растеряв своих подписчиков, был вынужден продать за бесценок свою газету Франклину и Мередиту. Издание новой газеты мало интересовало Мередита, и к маю 1732 г. Франклин смог выкупить его долю и стал единственным владельцем и редактором газеты. 2 октября 1729 г. вышел в свет первый номер «The Pennsylvania Gazette». Франклин сократил название газеты, сделав его простым и легко запоминающимся. Уже первый номер «The Pennsylvania Gazette» кардинально отличался от кеймеровского издания. Первым делом Франклин убрал со страниц своей газеты перепечатки из энциклопедии, заменив их собственными эссе, отдельными эссе Аддисона и Стиля, а также произведениями местных авторов. Новостной блок преимущественно строился на публикациях о пенсильванских событиях, что повысило интерес к «The Pennsylvania Gazette» со стороны читателей. Франклин быстро превратил аморфное издание Кеймера в наиболее профессиональную, информационно насыщенную, интересную и в итоге самую прибыльную газету в колониях. Франклину удалось совместить информационность и развлекательность, что соответствовало просветительской программе воспитания нравственной личности. В третьем номере «The Pennsylvania Gazette» Франклин обратился к читателям с объяснением своего понимания роли редактора и издателя: «Издавать хорошую газету совсем не так легко, как многие себе воображают. Автор, выступающий на страницах газеты (с точки зрения людей просвещенных), должен быть изрядно искушен в языках, обладать даром письменного слова и описывать вещи ясно, понятно и в нескольких словах, он должен быть сведущ в географии, в истории, посвящен в интересы коронованных особ и государств, в секреты двора, знать обычаи и традиции всех народов. Люди, обладающие подобными дарованиями, чрезвычайно редки в этой отдаленной части света». С началом выхода «The Pennsylvania Gazette» центр интеллектуальной и журналистской жизни колоний переместился на определенный период в Филадельфию, а сама газета стала оказывать влияние на культурную жизнь не только Пенсильвании, но и других колоний. Серьезных конкурентов в Филадельфии для Франклина не было. Исключение составлял Брэдфорд, занимавший пост почтмейстера, что давало ему преимущества при распространении тиража собственной газеты. Франклин вспоминал в «Автобиографии», что к концу 1729 г. У него не осталось в Филадельфии «ни одного соперника, кроме самого первого, Брэдфорда, а он был богат и спокоен, время от времени кое-что печатал, нанимая странствующих работников, но не гонялся за заказами. Однако считалось, что он, будучи почтмейстером, имеет больше возможностей узнавать новости, что его газета лучше моей подходит для помещения объявлений, почему он и получал их больше, что было выгодно для него и невыгодно для меня; ибо хотя я и получал и рассылал газеты по почте, широкая публика об этом не знала; дело в том, что я подкупал верховых рассыльных, и те забирали их тайком, потому что Брэдфорд по злобе своей это запретил». Как редактор Франклин проводил разумную и дальновидную политику, не просто помещая в своей газете новости из жизни колоний и зарубежные новости, но связывая их с интересами пенсильванцев. Он писал письма самому себе как редактору, публиковал и сам отвечал на них. «Развивалась переписка, которая улучшила мою газету, увеличила тираж, как и количество рекламных объявлений, что, таким образом, обеспечило мне значительный доход. Газета моего давнего конкурента соответственно приходила в упадок». «The Pennsylvania Gazette» выгодно отличалась от других периодических изданий, выходивших в колониях, своим литературным качеством, обеспечивая потребности и интересы американцев в интеллектуальном наполнении повседневной жизни. Франклин публиковал в своей газете эссе, сатирические памфлеты, объявления, рекламные и стихотворные тексты, стараясь привлечь подписчиков и обойти конкурента. Подобная тактика принесла свои плоды, и расходные книги печатной компании Франклина за 1748–1765 гг. показывают, что свыше 60% доходов поступало от издания «The Pennsylvania Gazette». Новации Франклина в американской журналистике не исчерпывались изданием «The Pennsylvania Gazette». Он первым обратил внимание на большую немецкоязычную колонию в Пенсильвании, члены которой испытывали определенные трудности в социальной адаптации. Они нуждались в информации, но языковой барьер становился для них непреодолимым препятствием. Поэтому в 1732 г. Франклин, пригласив на пост редактора Льюиса Тимоти, предпринял издание «Philadelphische Zeitung» – первой газеты на иностранном языке в колониях. Идея была хороша, но немного опередила свое время. «Philadelphische Zeitung» просуществовала недолго, однако семь лет спустя аналогичное издание под названием «Germantown Zeitung» вполне успешно печаталось в той же Филадельфии. Хотя основные издательские планы и интересы Франклина были сосредоточены в Пенсильвании, он способствовал открытию ряда газет в других колониях, имея паевую долю в таких изданиях как «The South Carolina Gazette» и «The Rhode Island Gazette». К 1732 г. Франклин стал общественным печатником Пенсильвании, что позволило ему распространить свою модель издания в других колониях. Не забывая о собственной выгоде, Франклин помогал этим изданиям не только в финансовом отношении, но и в профессиональном. Обучая газетчиков ремеслу, поставляя оборудование и материалы, он способствовал развитию газетно-издательского процесса во всей Северной Америке. В 1732 г. Франклин послал Томаса Уайтмарша, одного из своих подмастерьев, в столицу Южной Каролины, где требовался печатник. Он снабдил его станком и шрифтами «по договору о товариществе», согласно которому Франклину причиталась одна треть доходов от типографии. Так в Чарльстоне появилась газета «The South Carolina Gazette». После внезапной смерти Уайтмарша в 1733 г. его сменил Льюис Тимоти, также посланный Франклином. После смерти Тимоти в 1738 г. издание «The South Carolina Gazette» возглавила его вдова Элизабет Тимоти, ставшая первой американкой, которой довелось редактировать и издавать газету. «The South Carolina Gazette» наряду с «The Virginia Gazette», основанной в 1736 г. в Уильямсбурге первопечатником Виргинии Уильямом Парксом, стали первыми газетами американского Юга. В 1732 г. Франклин тайно (оговорив свою долю в прибылях) помог Джеймсу Паркеру утвердиться в Нью-Йорке. С его помощью Паркер сменил в качестве редактора «The New-York Gazette» и общественного печатника самого Уильяма Брэдфорда. Позднее в 1755 г. Джеймс Паркер основал первую газету в Нью-Хейвене, которую он назвал «The Connecticut Gazette». Франклин к тому времени отошел от активной газетной деятельности, но сохранил свое участие в финансовых вопросах. Бенджамин Франклин реализовал себя и в издании альманахов, которые к началу XVIII в. представляли собой достаточно большой корпус массовой журнально-литературной продукции. Составители альманахов добавляли к своему имени титул «филомат» («любитель знания») и подчеркивали, что помещают астрологические предсказания только «для развлечения простолюдинов», прекрасно понимая, что выпуск альманахов было в первую очередь коммерчески выгодным предприятием. Тематика альманахов значительно расширилась – они включали (в дополнение к традиционным советам, прогнозам и предсказаниям) стихотворные и юмористические тексты, загадки, пословицы, эссе. Распространялись альманахи через книжные лавки, самими типографами, а также бродячими торговцами. Хождение альманахов было чрезвычайно широким, а для удобства читателей они издавались карманным форматом. В Пенсильвании альманахи были самой ходовой частью печатной продукции. К моменту приезда Франклина в Филадельфию Эндрю Брэдфорд издавал «Американский альманах», альманахи печатал в своей типографии Кеймер. Да и сам Франклин с его прагматичным складом мышления, в течение нескольких лет получая заказы на издание альманахов, не мог не обратить внимание на безусловные тактические и стратегические преимущества издания собственного альманаха: финансовая выгода дополнялась возможностью идеологического воздействия на значительно большую читательскую аудиторию. Так родилась идея создания «Альманаха Бедного Ричарда» («Poor Richard's Almanack»), который Франклин стал издавать от имени нового образа – маски Ричарда Сондерса, филомата. Франклин сохранил традиционную форму издания, но использовать решил ее в просветительском ключе, пытаясь сделать альманах «занимательным и полезным, и спрос на него оказался так велик, что он ежегодно расходился в 10000 экземпляров и приносил мне изрядный доход. Заметив, сколько разных людей его читают, – во всей провинции не было, кажется, уголка, где бы о нем не слышали, – я решил, что это подходящее орудие для просвещения простых людей, которые других книг почти не покупали; поэтому все промежутки между знаменательными календарными датами я стал заполнять назидательными пословицами, главным образом рисующими трудолюбие и бережливость как средства для приобретения богатства, а тем самым и добродетели, ибо человеку неимущему труднее всегда поступать честно, недаром одна из тех пословиц говорит: «Пустой мешок стоять не будет»». Франклин несколько запоздал с выпуском своего первого альманаха на 1733 г., анонсировав его только в конце декабря 1732 г. И, тем не менее, первое издание «Альманаха Бедного Ричарда» оказалось успешным, продолжаясь до 1757 г. Даже когда Франклин прекратил издание альманаха, образ Ричарда Сондерса еще долго использовался другими издателями. Литературно-журналистская маска Бедного Ричарда стала подлинной удачей Франклина. Франклин создал вымышленную биографию, и перед читателем возник образ небогатого простого человека, умудренного жизненным опытом, филомата поневоле. Обращаясь к читателю в первом выпуске альманаха, Ричард Сондерс представлялся следующим образом: «Я мог бы попытаться завоевать ваше расположение, заявив, что сочиняю альманах исключительно из соображений общественной пользы; но я не буду тогда искренним, а современники мои достаточно проницательны, чтобы не поддаться на подобную уловку. Подлинная правда состоит в том, что я очень беден, а жена моя, женщина добронравная, уж очень горда, и я не раз говорил ей об этом; по ее словам, она не может вынести, что сидит за пряжей, а я бездельничаю, считая звезды; не раз она угрожала сжечь все мои книги и безделушки (так называет она мои инструменты), если я не употреблю их с пользой на благо собственной семьи. Печатник предложил мне некоторую долю в прибылях, и таким образом я приступил к выполнению желания моей супруги». На следующий год Франклин продолжил игру с читателями, сообщив им от имени Ричарда Сондерса о полученном от выпуска альманаха доходе и о том, как изменилась его жизнь в связи с тем, что ему наконец-то удалось угодить жене. «Моя жена смогла купить себе свой собственный горшок, и ей больше не надо ходить и занимать его у соседей; и теперь у нас каждый день есть, что положить в него. Она также купила новые туфли, пару платьев и новую теплую юбку; что же до меня, то я приобрел подержанный пиджак, да такой славный, что теперь мне не стыдно появляться в городе. Перемены изменили нрав моей жены, и он стал таким умиротворенным, что я могу спать отныне дольше и несравненно спокойнее, чем все три предыдущих года взятые вместе». Большой тираж альманаха обеспечивал Франклину надежный доход, что, в свою очередь, свидетельствовало о правильности выбранного пути для просветительской журналистики. Постоянный читатель франклиновского альманаха на долгие годы принял образ-маску Бедного Ричарда, от имени которого в текст альманаха аккуратно вкрапливались небольшие стихотворения, эссе, пословицы. Афористика Франклина – отточенная фраза, вложенная в уста Бедного Ричарда, – отразила специфику формирующейся американской ментальности и сохранилась в языке американской нации как своеобразное свидетельство просветительской прививки к прорастающему фольклорному древу. Огромное количество франклиновских афоризмов осталось в американской национальной традиции – «Ешь для себя, одевайся для других», «Терпение завоюет все», «У сделки нет ни друзей, ни родственников», «Кот в перчатках мышей не ловит», «Чудо – дочь невежества», «Бедность хочет немного, роскошь – много, скупость – всего», «Деньги слаще меда», «Сердце глупца – на его устах, уста мудреца – в его сердце». А знаменитая фраза «время – деньги» стала синонимом американской деловитости. Избранная Франклином форма альманаха, возможно, была наиболее адекватной для данного периода развития американской культуры и, несомненно, повлияла на развитие американской журналистики, сумевшей использовать «низовую» модель издания для пропаганды идей Просвещения. Бенджамин Франклин может считаться также и родоначальником американских журналов. В качестве образца он выбрал лондонский «The Gentleman's Magazine» («Журнал джентльмена») и решил назначить редактором юриста Джона Уэбба, который в свое время написал серию эссе для «The Pennsylvania Gazette». Однако, Уэбб (в ожидании более высокого процента от доходов) выдал этот проект давнишнему конкуренту Франклина. И 6 ноября 1740 г. Эндрю Брэдфорд поспешил объявить в своей газете о намерении издавать журнал «The American Magazine, or a Monthly View of the Political State of the British Colonies» («Американский журнал, или Ежемесячное обозрение политических дел в Британских колониях»), начиная с марта будущего года. Ответ Франклина последовал ровно через неделю. В «The Pennsylvania Gazette» он объявил об издании журнала «The General Magazine and Historical Chronicle for All the British Plantations in America» («Всеобщий журнал и хроника событий всех британских колоний в Америке»). Франклин обвинил своих конкурентов в нечистоплотности: «Наш журнал, создаваемый по образцу английских журналов, долгое время находился в стадии проекта; мы устанавливали переписку с наиболее образованными людьми в колониях. В виду приведенных причин журнал не мог быть издан ранее, хотя некое лицо, конфиденциально посвященное в наши планы, предпочло анонсировать журнал в прошлом номере «The Mercury», без нашего на то согласия, возможно, полагая, что, опередив нас в объявлении о собственном издании, ему удастся заставить нас отказаться от своих планов и самому собрать весь урожай». Началась конкурентная гонка. Уэбб и Брэдфорд объявили, что их издание будет дешевле франклиновского. В ответ Франклин решил не проводить годовую подписку, а продавать тираж по цене 6 пенсов за экземпляр. И все же Уэбб и Брэдфорд опередили Франклина на три дня. 13 февраля 1741 г. «The American Magazine» вышел из печати. 16 февраля того же года появился «The General Magazine», но на его обложке напечатана январская дата, – Франклин хотел взять реванш хотя бы постфактум. Оба журнала просуществовали недолго: «The American Magazine» Брэдфорда – три месяца, «The General Magazine» Франклина – шесть. Эти первые два американских журнала отличались по содержанию и способу отбора материала. Брэдфордовский журнал представлял собой прообраз политического обозрения – обзор парламентских событий, комментарии о политических делах в колониях. Франклин, вынужденный выступать в качестве издателя и редактора, предпочел форму литературно-политического журнала. На 76 страницах «The General Magazine» обсуждались политические события, связанные с войной между Англией и Испанией, экономические (хождение бумажных денег), религиозные; в разделе, посвященном текущей политической жизни колоний, Франклин перепечатывал новости из различных местных газет (даже из отдаленных штатов). В разделе «Историческая хроника» Франклин публиковал ежемесячную хронику событий, которая представляет исторический интерес и в наше время. Существовал и литературный отдел, в котором публиковались фрагменты из произведений местных и английских авторов, эссе, стихотворения и т.д. В целом же первые американские журналы откровенно копировали британские образцы, а отсутствие закона об авторском праве позволяло издателям заполнять большую часть своих изданий заимствованным материалом. По данным американского исследователя Э. Кросса, в период между 1741 и 1794 гг. в Америке было создано 45 журналов, срок существования которых, впрочем, не превышал полутора лет. Говоря о колониальном периоде в истории американской журналистики, Даниел Бурстин подчеркивает особенность положения «общественного печатника» в колонии и считает это явление чисто американским феноменом. Он обратил внимание на то обстоятельство, что большинство первых газетчиков Америки, помимо того, что они были профессиональными типографами и имели собственные типографии, были связаны с выполнением государственной службы. Чаще всего они занимали пост почтмейстера колонии, что давало им преимущества при распространении своей продукции, а также контроль за поступлением внутренней и внешней информации. «Преимущества почтмейстерского поста помогли держать прессу в руках респектабельных людей, располагавших доверием своего правительства». Таким образом, проблема подлинной свободы слова стояла довольно остро в большинстве колоний, и показательным случаем, ставшим важным прецедентом в борьбе за право свободы печати, было дело Джона Питера Зенгера. Джон Питер Зенгер родился в Баварии и переехал на постоянное жительство в Америку в 1710 г., обосновавшись в Нью-Йорке. Там с 1711 по 1719 г. он работал в качестве ученика в типографии Уильяма Брэдфорда, а в 1725 г. вместе с Брэдфордом начал выпускать первую нью-йоркскую газету «The New-York Gazette». В 1726 г. Зенгер уже смог открыть собственное дело, оказавшись удачливым книгоиздателем. Спокойная издательская жизнь Зенгера продолжалась до 1733 г., пока он не предпринял издание собственной еженедельной газеты «The New-York Weekly Journal». На издание газеты Зенгер решился, опираясь на поддержку влиятельных политических фигур, которые рассчитывали использовать газету Зенгера для критики городских властей и в первую очередь губернатора Уильяма Косби. Уже во втором номере своего еженедельника опубликовал статью под названием «Свобода прессы», за которой последовали другие статьи весьма радикальные по тону. Активная журналистская деятельность Зенгера была прервана 17 ноября 1734 г., когда он был арестован по обвинению в диффамации. Однако, находясь в тюрьме, Зенгер продолжил выпускать свою газету, обратившись с открытым письмом к своим читателям в № 55 за 25 ноября 1734 г. с извинениями за пропущенный выпуск и с объяснением причины случившегося: «Всем моим подписчикам и покупателям моей «Weekly Journal». Господа, дамы и прочие, Так как на прошлой неделе вы были разочарованы, не получив мою газету, то я посчитал необходимым принести вам свои извинения по этому поводу. В воскресенье, семнадцатого числа, я был арестован и помещен в юродскую тюрьму по приказу губернатора и досточтимого Фрэнсиса Харрисона, эсквайра, и других членов совета, и в то время пока вы ждали очередной номер, я пребывал в камере, лишенный пера, чернил и бумаги и возможности общения <...> сейчас у меня появилась возможность разговаривать со своими помощниками через тюремное окошко, и я надеюсь, что смогу развлекать вас новыми номерами «Weekly Journal», как и прежде. Всегда к вашим услугам, ваш смиренный слуга, Джон Питер Зенгер». Во время пребывания в тюрьме Зенгеру постоянно приходилось отбиваться от нападок со стороны брэдфордовской «The New-York Gazette», которая неизменно поддерживала позицию губернатора. Разгоревшаяся полемика привела к тому, что в глазах общественности дело Зенгера стало практически общенациональной борьбой за свободу критики на страницах прессы. Защищать Джона Питера Зенгера взялся выдающийся адвокат этого времени Эндрю Гамильтон. Филадельфийскому адвокату удалось придать процессу, состоявшемуся в начале 1735 г., идеологический характер, что привлекло внимание широких общественных кругов. Гамильтон убедительно доказал, что публикации в «The New-York Weekly Journal» соответствовали действительности, а потому не могут быть классифицированы как диффамация. Более того, он произнес на суде блестящую речь в защиту права на свободу мнений. В заключительной части своей речи Гамильтон обратился к суду присяжных со следующими словами: «Решение, которое будет вынесено сегодня, господа присяжные, не малого и не частного значения; дело, которое вы сейчас разбираете, касается не одного только бедного издателя и не одного только Нью-Йорка. Нет! Речь идет о более важном предмете – о свободе!» Вердикт, вынесенный по делу Зенгера, считается прецедентным в истории американской свободы печати. Вопреки желанию властей и мнению судьи суд присяжных вынес оправдательный приговор. После суда Зенгер продолжал издавать свою газету вплоть до самой смерти. В качестве своеобразной компенсации он в 1737 г. был назначен монопольным «общественным печатником» Нью-Йорка, а в 1738 г. – и Нью-Джерси. И снова следует вернуться к фигуре Бенджамина Франклина, который наряду со многими новациями добавил к ним и создание первой карикатуры в истории американской журналистики. Он опубликовал ее 9 мая 1754 г. в «The Pensylvania Gazette» в связи с угрозой для колоний нападения со стороны Франции. Карикатура представляла собой изображение змеи, раздробленной на восемь частей. Голова представляла собой Новую Англию, а семь остальных – Нью-Йорк, Нью-Джерси, Пенсильванию, Мэриленд, Виргинию, Северную Каролину и Южную Каролину. Под изображением была помещена лаконичная надпись: «Join, or Die» («Объединяйся или умрешь»). Франклиновская карикатура произвела впечатление. До конца месяца она была перепечатана в «The New-York Gazette», «The New-York Mercury», «The Boston Gazette», «The Boston News-Letter» и в ряде других. Причем в «The New-York Gazette» появилась еще одна надпись, вложенная в уста змеи – «Unite and Conquer» («Объединяйся и победишь»). Любопытно отметить, что эта же карикатура возникла на страницах американских газет одиннадцать лет спустя, но в другом политическом контексте. К тому времени в американской прессе произошли определенные изменения. Во-первых. Нью-Йорк приблизился к Бостону и Филадельфии в качестве еще одного центра производства печатной продукции, во-вторых, увеличилось общее количество газет, издававшихся в колониях (к 1765 г. в колониях издавалось уже 43 газеты), в-третьих, усилилась политизация прессы. Поводом к повсеместной политизации и радикализации колониальной прессы послужил принятый в 1765 г. британским парламентом Закон о гербовом сборе, согласно которому налогами облагались все печатные и периодические издания и юридические документы. Американская пресса отреагировала целым каскадом антибританских публикаций, в которых значительное место занимали памфлеты – наиболее подходящая к предреволюционной ситуации журналистская форма выражения мнений. С 1763 по 1783 годы двести американских типографий выпустили около девяти тысяч печатных изданий – книг, газет и плакатов; из них, по крайней мере, две тысячи были политическими памфлетами. Именно они, эти две тысячи брошюр с претенциозными и устрашающими названиями, являлись основным ядром литературы Американской революции; их назначение – попасть как можно быстрее в руки читателя и склонить его на сторону того или иного лагеря – делало памфлеты необычайно злободневными. В этот момент снова понадобилась карикатура, созданная Франклином. Появилась она вновь 21 сентября 1765 г., когда сразу же в нескольких городах – Нью-Йорке, Бостоне и ряде других – большим тиражом стала продаваться газета под названием «The Constitutional Courant» («Конституционные куранты»). Эта газета имела ряд особенностей – в ней не были указаны имя редактора и место издания. Тональность этого разового издания была антибританской, которую закрепляла переосмысленная в свете новых обстоятельств франклиновская карикатура. Вторая половина 1760-х гг. – время расцвета таланта таких выдающихся публицистов и журналистов периода Революции, как Бенджамин Франклин, Джеймс Отис, Джон Дикинсон, Томас Пейн, Томас Джефферсон, Александр Гамильтон, Джон Адамс, Сэмюэл Адамс, Дэниэл Дюлани, Сэмюэл Сибери. Авторы памфлетов выдвинули идею «естественных прав» и апеллировали к авторитету Джона Локка и Джеймса Гаррингтона. Так, бостонский адвокат Джеймс Отис 20 августа 1764 г. в «The Boston Gazette» опубликовал памфлет «Удостоверенные и доказанные права британских колоний», в котором отстаивал интересы колоний: «Формулируя идею естественных прав (natural rights) колонистов, я полагаю доказанным тот факт, что они являются людьми, общими детьми того же Создателя, что и их братья из Великобритании. Природа наделила всех равенством и совершенной свободой, чтобы действовать в границах закона, определенного природой и разумом, и не зависеть от воли, настроения, страсти или прихоти любых других людей». Бурные протесты против закона о гербовом сборе привели к его отмене в 1766 г., однако через год британский парламент принял по предложению министра финансов Чарльза Тауншенда пакет дискриминационных законов. Они получили название Актов Тауншенда и предусматривали введение новых пошлин. Чай, стекло, бумага, краски попали в список облагаемых пошлинами товаров. Так как американские типографии в значительной степени зависели от европейских поставок бумаги, то и Закон о гербовом сборе и Акты Тауншенда, приводившие к нехватке бумаги, спровоцировали сильнейшее негодование американской прессы. В конце 1767 г. в газете «The Pennsylvania Chronicle» («Пенсильванская хроника») начали публиковаться «Письма пенсильванского фермера жителям британских колоний», направленные против актов Тауншенда и получившие чрезвычайно широкий резонанс как в самих колониях, так и в Англии. «Письма» отличались высокими литературными достоинствами и представляли собой публицистические размышления не только о насущных проблемах американцев, но и о будущем нации. «Письма пенсильванского фермера» выходили в период с 1767 по 1768 гг., были перепечатаны большинством американских газет, 8 раз выходили отдельными изданиями и даже были переведены во Франции. Их автором был юрист и политический деятель Джон Дикинсон, которому удалось на определенный период времени стать «властителем дум» колонистов. Вдумчивый, уравновешенный и сдержанно-страстный тон его «Писем», удачно выбранная журналистская маска человека из народа – «пенсильванского фермера», железная логика четко выстроенной аргументации привлекли внимание широкой читательской аудитории. Размышляя над проблемой свободы и порядка, глубоко убежденный в том, что «дело свободы – слишком благородное дело, чтобы пятнать его криками и анархией», Джон Дикинсон апеллировал к здравому смыслу, требуя уравнивания колоний в правах с метрополией и контроля над правительством. Английское правительство было вынуждено отменить акты Тауншеда в 1771 г., но эта мера была явно запоздалой. В 1768 г. по инициативе С. Адамса и Дж. Отиса была предпринята компания бойкота английских товаров, активно поддержанная американскими средствами массовой информации. На страницах газет появлялись лозунги следующего содержания: «Не нужно толпы, не нужно мятежей, не троньте ваших самых ненавистных врагов и их собственности. Берегите деньги, и вы сохраните свою страну». В общественном сознании уже сформировалась идея независимости и собственного пути развития Америки. Пресса активно создавала из метрополии «образ врага». Британские официальные представители и их сторонники именовались на страницах американских газет не иначе как «жалкими наймитами и отвратительными изменниками», а британский король Георг III – «монстром в человечьем обличье». В 1773 г. газета «The Massachusetts Spy» («Массачусетский дозорный»), издаваемая Исаией Томасом, задавалась таким риторическим вопросом: «Как может остров БРИТАНИЯ поработить такой великий континент как АМЕРИКА, который более чем в девять раз превышает его собственные размеры? Весь мир дивится подобной величайшей глупости». В это же время Бенджамин Франклин, находившийся в Лондоне, опубликовал на страницах английских изданий, остросатирические памфлеты «Руководство к тому, как из великой империи сделать малую» и «Эдикт прусского короля», в которых подверг резкой критике имперские притязания Британии и предостерег ее от проведения неразумной политики по отношению к колониям. «В первую очередь, джентльмены, вы должны помнить о том, что великая империя, подобно большому пирогу, легче всего обламывается по краям». Предреволюционная и революционная риторика американской прессы, объявившей «крестовый поход» против Британии, отличалась крайней категоричностью и безапелляционностью, используя изменения в общественно-политической ситуации в своих пропагандистских целях. «Бостонское чаепитие» 1773 г., спланированное в доме редактора «The Boston Gazette», еще больше обострило ситуацию. «Нестерпимые акты», изданные британским правительством, и морская блокада бостонского порта привели к созыву Первого Континентального конгресса в Филадельфии в сентябре – октябре 1774 г. Конгресс одобрил бойкот английских товаров, принял «Декларацию прав» и призвал прессу активно освещать «подлинную суть дела». И пресса, по словам Франклина, не просто стала «ковать железо пока оно горячо, но и разогревать его во время ковки». Такие слова, как «американец» и «американский», подчеркнуто часто появлялись в текстах памфлетов, воззваний, открытых писем и статей этого времени, чтобы обозначить единство колоний против британской угрозы. В одном из выступлений на заседании Конгресса Патрик Генри заявил: «Нет больше различий между виргинцами, пенсильванцами, ньюйоркцами и жителями Новой Англии. Отныне я теперь не виргинец, но американец». Вооруженные столкновения в Лексингтоне и Конкорде 19 апреля 1775 г. положили начало Войне за независимость или, как ее еще называют, Американской революции. Роль средств массовой информации, значение публицистического и ораторского слова в такие переломные моменты особенно важны для консолидации нации. 10 января 1776 г. Томас Пейн опубликовал (вначале анонимно) памфлет под названием «Здравый смысл», которому суждено было стать одним из величайших памфлетов в американской истории. По иронии судьбы автор прославленного американского публицистического произведения не был американцем. Оказавшись в предельно накаленной обстановке, непримиримый радикал Пейн, переехавший из Англии в Филадельфию за год до Революции, почувствовал себя как рыба в воде, а его «Здравый смысл» сыграл решающую роль в формировании американского общественного мнения этой поры. После опубликования «Здравого смысла» симпатии американцев склонились к идее полного отделения от Англии и предпочтительности республиканской формы правления. В течение трех месяцев было распродано 120000 экземпляров этого памфлета, а имя Пейна мгновенно стало популярным. Возвышенная патетика памфлета Пейна, предельная ясность его доводов, яростные нападки на монархическую форму правления, подчеркивание преимущества «естественных прав» американцев по сравнению с исторически сложившимися обстоятельствами оказались созвучными своему времени. «Иметь свое собственное правительство – это наше естественное право», – утверждал Пейн. И 2 июля 1776 г. Второй Континентальный Конгресс, собравшись в Филадельфии, проголосовал за полную независимость от Британии, а 4 июля была принята подготовленная Томасом Джефферсоном «Декларация независимости». «Мы исходим из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью». Эти знаменитые слова из «Декларации независимости» подводили черту под определенным этапом развития политической мысли эпохи Просвещения. Окончание Войны за независимость в 1783 г. для истории американской журналистики ознаменовалось двумя важными событиями. Во-первых, почти сразу же появляются первые ежедневные периодические издания. 21 сентября 1784 г. в Филадельфии вышла газета под названием «The Pennsylvania Packed and Daily Advertiser» («Пенсильванская ежедневная рекламная газета»), издателями которой стали Джон Данлэп и Дэвид Клейпул. Издание Данлэпа и Клейпула представляло собой четырехполосную газету стоимостью в четыре пенса. Материал располагался в четыре колонки, первая и последняя полосы были полностью заполнены объявлениями. Остальные две полосы частично были отданы объявлениям, частично – новостям и перепечаткам. Хотя газета и именовалась «ежедневной», выходила она три раза в неделю – по вторникам, четвергам и субботам. Вскоре в Южной Каролине появилась вторая ежедневная газета. С 1 декабря 1784 г. в Чарльстоне Джон Миллер стал издавать «The South Carolina Gazette and General Advertiser» («Южнокаролинская общая рекламная газета»), а 1 марта 1785 г. в Нью-Йорке Фрэнсис Чайлдс выпустил первый номер «The New York Daily Advertiser» («Нью-йоркская ежедневная рекламная газета»). Таким образом, первые ежедневные газеты в Соединенных Штатах были преимущественно рекламные, и на определенное время они стали единственной альтернативой партийной прессе. Во-вторых, в послереволюционный период начинается быстрое формирование партийной прессы. Эдмунд Морган тонко подметил, что, «если в 1740 году ведущими интеллектуалами Америки были священники, помыслы которых были направлены к теологии, то к 1790 году ведущими интеллектуалами стали государственные деятели, размышлявшие о политике»11[11]. Широкую дискуссию на страницах американской прессы вызвал проект Конституции 1787 г. Основной проблемой стала проблема федерального устройства нового государства. В необозримом количестве публикаций в периодических изданиях той поры, в памфлетах и трактатах подробно разбирались аргументы «за» и «против» Конституции. Так стала создаваться партийная пресса, которая первоначально делилась на «федералистскую» и «антифедералистскую». Особое место в этой полемике занимает серия из 85 политических эссе, объединенная впоследствии под общим заглавием «Федералист». Эти эссе были написаны в 1787–1788 гг. тремя выдающимися государственными деятелями Александром Гамильтоном, Джеймсом Мэдисоном и Джоном Джеем, публиковавшими эти эссе на страницах различных нью-йоркских газет под общим псевдонимом «Публий». В этих эссе всесторонне рассматривались различные аспекты новой формы государственности, преимущества федерального принципа устройства Соединенных Штатов Америки и ряд других проблем, возникших в ходе проходившей общенациональной дискуссии. Кардинальный вопрос о республиканской форме правления был поставлен в 39-м эссе, написанном Джеймсом Мэдисоном. «Первый же вопрос, возникающий сам собой: быть ли нашему правлению и, по сути, и по форме сугубо республиканским? Совершенно очевидно, что только эта, и никакая иная, форма правления отвечает духу американского народа, основополагающим принципам революции или благородному стремлению, которым исполнены все приверженцы свободы, – строить наши политические опыты на способности человечества к самоуправлению». В целом же «Федералист» занял уникальное место в американской журналистике: он как бы вобрал в себя наиболее оригинальные идеи, которые революционный памфлет внес в дискуссию о государственном строе. Как «Здравый смысл» Пейна знаменовал взлет революционного радикализма, так «Федералист» говорил о наступлении консервативного, конструктивного, консолидирующего курса в политике, определившего облик послевоенной нации. Текст принимаемой Конституции не давал в полной мере гарантий свобод гражданам новой страны. Томас Джефферсон писал в «Автобиографии», что при ознакомлении с Конституцией его насторожило «отсутствие ясно выраженных, четких положений, гарантирующих свободу вероисповедания, свободу печати, свободу личности, находящейся под постоянной защитой Habeas corpus». Под давлением Т. Джефферсона, Дж. Мэдисона и ряда других общественных и политических деятелей текст Конституции был в 1789 г. дополнен 10 поправками («Билль о правах»). Особенно важной для существования американских средств массовой информации стала первая поправка, в которой говорится, что «Конгресс не должен издавать ни одного закона, <...> ограничивающего свободу слова или печати...». К этому времени антифедералисты преобразовались в республиканцев, американская пресса вступила в период жесткого межпартийного противостояния, во многом определяемого реакцией на события Французской революции 1789 г. На страницах партийно-ориентированных изданий федералисты именовались «англоманами» и «монархистами», а республиканцы получили ярлыки «франкофилов» и «якобинцев». Узко партийный фанатизм газет этого периода привел к резкому снижению стандартов журналистской этики. Приемы, бывшие в ходу в революционный период, теперь применялись против политических оппонентов. Разительные перемены произошли в способе редактирования газет. Если до Революции редактор, совмещая в одном лице издателя, типографа и предпринимателя, обращался к читателям преимущественно как к подписчикам, то в период ранней республики он стал разговаривать с ними как с потенциальными избирателями. Памфлетное начало перекочевало из брошюр в колонку редактора и оставалось там достаточно долго. Александр Гамильтон, ставший министром финансов в правительстве Вашингтона и являвшийся идеологом партии федералистов, основал в апреле 1789 года «The Gazette of the United States» («Газета Соединенных Штатов»). Редактором этой газеты был назначен Джон Фенно, получавший финансовую поддержку от Гамильтона и федералистов. «The Gazette of the United States» фактически стала официальным органом администрации США, активно поддерживая все политические начинания Гамильтона. В ответ на это Джефферсон и Мэдисон основали в октябре 1791 г. «The National Gazette» («Национальную газету»), выходившую в Филадельфии. Редактировать это республиканское издание был приглашен известный поэт Филипп Френо. Сам Джефферсон не публиковался, но страницы «The National Gazette» были предоставлены всем, кто был недоволен политикой федералистов. Яростная война между двумя противоборствующими газетами продолжалась около двух лет. Упрямый и острый на язык, Филипп Френо стал первым в Америке «рыцарем-журналистом». Влияние «The National Gazette» на общественное сознание позволяет говорить о Френо как о ведущем газетном редакторе Америки той поры. Т. Джефферсон впоследствии писал, что «The National Gazette» спасла нашу конституцию, быстрыми шагами приближавшуюся к монархии, и послужила наиболее эффективным средством, преградившим путь этому процессу». В количественном отношении пресса федералистов превосходила журналистские силы республиканцев. Исаия Томас, активный участник этих событий и один из первых библиографов американской прессы, в монографии «История печати», опубликованной в 1810 г., привел любопытные данные. Он разделил список из 336 газет, выходивших в 1795–1800 гг., по партийной принадлежности, и получилась своеобразная «политическая карта Соединенных Штатов» – из 32 газет, издававшихся в Массачусетсе, 20 являлись федералистскими против 11 республиканских, в Коннектикуте из 12 газет – 10 федералистских и только 1 республиканская. Относительный паритет сохранялся в Нью-Йорке, где из 67 газет 29 принадлежали федералистам, а 27 – республиканцам. В 1798 г., в период обострения отношений с Францией, контролируемый федералистами Конгресс принял, а президент Джон Адамс подписал закон, ограничивавший свободу прессы («Закон о клевете») и направленный против республиканской прессы. В этом законе в частности говорилось, что «если любое лицо будет создавать, печатать, произносить или публиковать <...> какие-либо ложные, скандальные или злонамеренные писания <...> против правительства Соединенных Штатов, или палат Конгресса <...> или против Президента <...> с намерением опорочить <...> или подорвать репутацию; или возбудить против них ненависть добропорядочных граждан Соединенных Штатов <...>, то это лицо должно быть наказано штрафом до двух тысяч долларов и тюремным заключением до двух лет». Данный закон находился в полном противоречии с первой поправкой к Конституции, и поэтому «Aurora» («Аврора»), республиканская газета Бенджамина Франклина Бейча, внука знаменитого Бенджамина Франклина, просто опубликовала текст проекта этого закона под текстом первой поправки к Конституции безо всяких комментариев. Новый закон позволял трактовать любую антифедералистскую критику правительства или президента как злонамеренную клевету и призыв к мятежу. Оппозиционная пресса сразу же испытала на себе действие нового закона. По обвинению в измене подвергались травле и репрессиям издатели республиканских газет. В стране было возбуждено 17 судебных процессов, 10 из них закончились вынесением обвинительного приговора, кроме того, ряд лиц были арестованы без суда и следствия. В 1800 г. победа Т Джефферсона на президентских выборах в определенной степени была предрешена активной борьбой республиканцев за возвращение свободы слова. «Я поклялся на алтаре Божьем быть вечным врагом любой формы тирании над разумом человека», – писал в свое время Джефферсон, и этот принцип он проводил в жизнь в годы своего президентства. Цензурные ограничения с прессы были сняты. Прекрасно понимая значение прессы для освещения политики правительства, Джефферсон убедил филадельфийского издателя Харрисона Смита переехать в новую столицу Соединенных Штатов – Вашингтон. 31 октября 1800 года вышел первый номер «The National Intelligencer» («Национальный вестник») – первой значительной вашингтонской газеты, просуществовавшей до 1870 г. Практически в это же время (в 1801 г.) в Нью-Йорке начала выходить влиятельная газета «The Evening Post» («Вечерняя почта»), которая прославилась благодаря своему бессменному редактору Уильяму Каллену Брайенту, одному из лучших поэтов своего времени. Переехав из Бостона в Нью-Йорк в 1825 г., Брайент стал соредактором, а в 1829 г. – единоличным редактором «The Evening Post». Брайент сослужил Америке великую службу как журналист и критик, в течение пятидесяти лет выступавший по принципиальным политическим, экономическим и культурным вопросам и превративший свою газету в образец тонкого вкуса и безупречной репутации, который не имел себе равных в истории американской журналистики. Высокие этические и профессиональные стандарты, предложенные Брайентом, оказали определенное воздействие на становление независимой американской журналистики. У.К. Брайент был подлинным наследником идей Т. Джефферсона, и на посту редактора «The Evening Post» он в течение пятидесяти лет стоял на страже свободы слова и защиты прав человека. В самом начале XIX века, а точнее 1 октября 1802 г., в Нью-Йорке появилась влиятельная литературная газета «The Morning Chronicle» («Утренняя хроника»). Ее редактором стал Питер Ирвинг, который, несмотря на стойкую приверженность партии республиканцев, заявил, что партийность не повлияет на мнения журналистов, сотрудничающих в «The Morning Chronicle». Хотя имела место полемика с «The Evening Post» по поводу оценки личности Аарона Бэрра. Питер Ирвинг симпатизировал вице-президенту США, защищая Бэрра от нападок со страниц «The Evening Post». В целом газета носила развлекательно-моралистический характер, публикуя на своих страницах добродушные розыгрыши, юмористические материалы, легкие эссе, точные зарисовки политической жизни того времени. Заметный след в литературной журналистике оставила образ-маска Джонатан Олдстайл (Джонатан Любитель старины, или, если использовать аналог из русской просветительской комедии, – Стародум). Остроумные эссе под названием «Письма Джонатана Олдстайла, джентльмена» принадлежали перу младшего брата Питера – Вашингтону Ирвингу, ставшего впоследствии известным американским писателем. Прекращение издания «The Morning Chronicle» в 1805 г. связано с драматическими событиями дуэли Аарона Бэрра и Александра Гамильтона, повлекшими за собой смертельное ранение последнего. Смерть Гамильтона привела не только к политической гибели Бэрра, но и к закрытию газеты, ассоциировавшейся в общественном сознании с его именем. Если говорить об общей тенденции в американской журналистике этого периода, то к началу XIX столетия отмечается усиление влияния журналов на общественное сознание и на формирование вкуса читателей. Подобная же картина сложилась и в Британии, где появились влиятельные ежеквартальники как «The Edinburgh Review» («Эдинбургское обозрение») или «The Quarterly Review» («Ежеквартальное обозрение»). Количественную динамику роста журнальных периодических изданий на читательском рынке Америки показывают следующие данные – в 1800 г. регулярно выходило 12 журналов, в 1810 – 40, в 1825 – 100. Наиболее интересными и авторитетными из них были такие периодические издания, как редактируемый Исаией Томасом журнал «The Massachusetts Magazine» («Массачусетский журнал», 1789–1796) и основанный Уильямом Тюдором «The North American Review» («Североамериканское обозрение», Бостон, 1815–1877; Нью-Йорк, 1878–1940) в Бостоне, филадельфийские издания – «American Review and Literary Journal» («Американское обозрение и литературный журнал», 1799–1802) Чарльза Брокдена Брауна, «The Port Folio» («Портфолио», 1801–1815) Джозефа Денни. За журналом Джозефа Денни стояли мощные издательские и политические круги Филадельфии (из политиков достаточно назвать Ричарда Раша и Джона Куинси Адамса, будущего президента США). Журнал ориентировался (по стилю, оформлению и способу подачи материала) на известные британские литературно-политические издания типа «The Edinburgh Review», хотя степень общественного влияния американских журналов была несопоставима с их английскими аналогами. В Бостоне такое же положение занимал журнал «The North American Review» – консервативное, неплохо информированное литературно-политическое издание. Руководство «The North American Review» стремилось к созданию имиджа «серьезного издания». В нем сотрудничали ведущие политики и историки этого периода. Консервативность и негибкость в проведении редакторской политики в дальнейшем приводила к потере определенной части читательской аудитории. Журнал, однако, долгое время оставался на плаву, меняя редакторов, испытывая взлеты и периоды оживления. В начале века редкое периодическое издание приносило большую прибыль своему издателю. Поэтому альтернативой партийной прессе, получающей финансовую поддержку от соответствующих политических кругов, стало обращение периодических изданий к различного рода коммерческим объявлениям в сочетании с модернизацией издательского процесса, а также поиск новых рынков сбыта (расширение читательской аудитории). Изменения в издательском процессе вели к увеличению тиража и удешевлению себестоимости изданий. Ручной набор и винтовой печатный станок постепенно уступали место техническим новшествам. В 1810 г. немецкий изобретатель Фридрих Кениг создает первую скоропечатную машину, которая стала применяться с 1812 г. В 1814 г. при помощи подобной паровой печатной машины лондонская «The Times» могла печатать до 1100 экземпляров в час по сравнению с 250 экземплярами в час на ранее использовавшемся оборудовании. В 1825 г. появилась модернизированная паровая печатная машина Напира, которая позволяла «The New York Daily Advertaiser» печатать до 2000 экземпляров в час, что открывало новые перспективы в издательском деле. Пока ведущие умы Америки отстаивали на страницах журналов национальную самобытность и культурную независимость, вступив в непримиримую схватку с британским интеллектуальным импортом, американские газетчики в 1820-е гг. открыли для себя возможности рекламного рынка. Экономическая необходимость заставляла многие периодические издания публиковать рекламные сообщения и деловую информацию. В самих названиях более половины периодических изданий, выходивших в семи крупнейших городах США в это время, содержались слова «advertaiser», «commercial» или «mercantile» (например, та же «The New York Daily Advertaiser» («Ежедневная рекламная газета»), «Hunt's Merchants' Magazine» («Торговый журнал Ханта»), «De Bow's Commercial Review of the South and West» («Коммерческое обозрение Юга и Запада Де Бау»)), указывающие на данную специфику. Зачастую такие газеты издавались большим форматом, нежели традиционные, чтобы вместить увеличивающийся поток рекламы, биржевой и финансовой информации. Предприниматели и представители среднего класса, способные оплатить возросшую стоимость (до 6 пенсов за экземпляр) этих изданий, составили необходимую читательскую аудиторию. Профессор М. Стифенс даже считает возможным классифицировать 1820-е гг. как «период меркантилизма» в истории американской прессы. В конце 1820-х – начале 1830-х гг. в американской журналистике проявились новые тенденции, которые стали доминирующими в последующие десятилетия. Одной из таких тенденций становится обострение идеологического и нравственного противостояния между Севером и Югом, связанное с сохранением системы рабовладения на значительных территориях Соединенных Штатов. Аболиционизм (движение за отмену рабства) к этому времени стал набирать силу, что привело к активизации аболиционистской пропаганды. Количество антирабовладельческих периодических изданий к началу 1830-х гг. возросло до пятидесяти. К числу наиболее заметных аболиционистских изданий можно отнести еженедельную газету Бенджамина Ланди «The Genius of Universal Emancipation» («Дух всеобщего освобождения»), выходившую с 1821 по 1839 гг. в Балтиморе, и прославленный бостонский еженедельник «The Liberator» («Освободитель», 1831–1865) Уильяма Ллойда Гаррисона, ставший синонимом антирабовладельческого движения. Хотя тираж гаррисоновского издания не превышал 3000 экземпляров, степень его влияния на общественное мнение была чрезвычайно высока. Общественный резонанс статей, опубликованных в газете «The Liberator», можно определить хотя бы по тому факту, что в Джорджтауне был издан закон, запрещающий свободным неграм получать гаррисоновскую газету на почте под угрозой штрафа или тюремного заключения. Хождение газеты на территории южных штатов было запрещено, а в штате Джорджия за голову Гаррисона давали 5000 долларов. Газета «The Liberator», оставаясь одним из самых радикально настроенных аболиционистских изданий, неустанно привлекала внимание общественности к проблеме рабовладения, подчеркивала несовместимость рабовладения с идеями, провозглашенными в Декларации независимости, и призывала к немедленной отмене рабства на территории Соединенных Штатов. Среди аболиционистской прессы следует выделить также и первую негритянскую газету «Freedom's Journal» («Журнал свободы»), увидевшую свет 16 марта 1827 г. в Нью-Йорке под редакцией Джона Б. Рассверма, первого негра, получившего высшее образование в США, и преподобного Сэмюэла Корниша – священника пресвитерианской церкви. Позиция этой газеты была заявлена уже в первом номере: «Мы хотим сами защищать свое собственное дело. Слишком долго другие говорили за нас». Если это издание, поменявшее название на «Rights for All» («Права для всех»), прекратило свое существование уже в 1829 г., то другая негритянская аболиционистская газета «The North Star» («Северная звезда»), издаваемая с 1849 г. бывшим беглым рабом из Мэриленда Фредериком Дуглассом, имела определенный финансовый успех. Реакция на аболиционистские издания, особенно на Юге, была далеко не однозначной. Хождение аболиционистской литературы на территории рабовладельческих штатов преследовалось как покушение на общественную стабильность и порядок, имели место нападения на типографии, где печатались антирабовладельческие издания. Убийство 7 ноября 1837 г. разъяренной неуправляемой толпой редактора аболиционистского еженедельника «Alton Observer» («Олтонский обозреватель») пресвитерианского священника Элайджи Лавджоя, ставшего «первым мучеником в борьбе за свободу прессы в Америке», потрясло многих. Лавджой не пожелал подчиниться требованию жителей Олтона прекратить антирабовладельческие публикации и покинуть пределы города, заявив на страницах своей газеты накануне своей смерти: «Почему я должен бежать из Олтона? Разве это не свободный штат? Разве право на выражение мнения не защищено его законами? <...> вы можете вздернуть меня <...> вы можете сжечь меня заживо, как сожгли Макинтоша в Сент-Луисе, вы можете измазать меня дегтем и вывалять в перьях, или бросить в Миссисипи, как вы уже угрожали мне; но вам не лишить меня чести. Я, и только я, могу обесчестить себя; а глубочайшим бесчестьем во времена подобные нашим станет отречение от Господа, если я откажусь от угодного Ему дела». Отстаивая свое же право на свободу слова, Лавджой был убит во время нападения толпы на его типографию. На смерть журналиста откликнулись многие издания. У.К. Брайент писал на страницах нью-йоркской «The Evening Post»: «Право открыто и свободно обсуждать устно, письменно и в печати любые политические вопросы, рассматривать и подвергать критике любые политические учреждения – это право столь ясно и очевидно, так переплелось со всеми другими нашими свободами и столь насущно необходимо для их существования, что, лишись его сегодня, мы тут же окажемся во власти деспотизма и анархии». В 1830-е гг. обрела свое лицо журналистика и публицистика американского Юга. Уступая в количественном отношении прессе Севера и сталкиваясь с проблемой отсутствия устойчивой читательской аудитории, южане отстаивали на страницах немногочисленных периодических изданий свой взгляд на проблемы демократии и право меньшинства быть услышанным. Лидер южан в сенате Джон К. Кэлхун утверждал, что истинная демократия – это не диктатура численного большинства, а защита прав меньшинства. Если появление одной из первых газет американского Юга («The South Carolina Gazette») было связано с издательской политикой Б. Франклина, то относительно первого журнала американского Юга существуют различные точки зрения. Некоторые исследователи убеждены, что первым журналом следует считать «The North Carolina Magazine; or, The Universal Intelligence» («Северо-каролинский журнал; или Универсальные сведения», 1764–65?), другие специалисты классифицируют это издание как газету и считают первым журналом «The South Carolina Weekly Museum» («Южно-каролинский еженедельный музей», 1797–1798). К первым влиятельным изданиям американского Юга, имевшим определенный общенациональный резонанс, обычно причисляют «The Southern Review» («Южное обозрение», 1828–1832), «The Southern Literary Messenger» («Южный литературный вестник», 1834–1864), «The Southern Quarterly Review» («Южное ежеквартальное обозрение», 1842–1857), «The Magnolia» («Магнолия», 1840–1843). Редактором «The Southern Literary Messenger» некоторое время был сам Эдгар Аллан По, журналы «The Magnolia» и «The Southern Quarterly Review» редактировал другой выдающийся деятель американской культуры – Уильям Гилмор Симмс. У.Г. Симмс, многие годы посвятивший журналистике Юга, отметил две проблемы, стоящие перед ней, – узкий круг талантливых авторов и отсутствие устойчивого читательского спроса. Основной же задачей для южной журналистики довоенного периода была задача определения особого пути Юга и выработка идеи культурной самостоятельности по отношению к Северу. Статьи политического и исторического характера занимали значительное место даже в тех южных изданиях, которые заявляли себя как чисто литературные. На страницах этих изданий создавались культурно-политические мифы, посредством которых южное сознание пыталось выделить и идентифицировать свою «инаковость». Одним из таких мифов стал миф о «кавалерах», об аристократизме южан. Так, в 1843 г. в «The Southern Literary Messenger» можно было встретить пассаж следующего содержания: «Особым прирожденным правом южан является рыцарская отвага, возвышенные устремления, которые можно уничтожить, но нельзя подавить. Так определяется честь каждого южанина, для которого все остальное несущественно. Эти свои достоинства южане считают унаследованными от славного рода кавалеров, эмигрировавшего со всех частей Европы и поселившегося в южных колониях. Не утратили своей силы эти свойства характера и в потомках кавалеров». В прессе американского Юга довоенного периода особое место занимает журнал, основанный в 1846 году Джеймсом Де Бау в Новом Орлеане. Журнал этот, получивший название по имени своего основателя и редактора – «De Bow's Commercial Review of the South and West», стал наиболее известным журналом «мнений» американского Юга. Его популярность возросла накануне Гражданской войны, когда «De Bow's Commercial Review of the South and West» стал основным оплотом южного сепаратизма, и на его страницах появлялись статьи апологетов сецессии Эдмунда Раффина и Джорджа Фицхью. Несмотря на значительную популярность, тираж журнала не превышал 5000 экземпляров, а финансовые затруднения несколько раз приводили к приостановке его издания. Политизация и противостояние аболиционистской прессы Севера и прорабовладельческой прессы Юга, начавшиеся с рубежа 1830-х гг. и возраставшие на протяжении всего довоенного периода, несомненно, представляют серьезное явление в истории американской журналистики. Но одновременно с тенденцией политизации наблюдаются и другие значительные тенденции в развитии американской прессы. Одной из таких тенденций стало открытие женской читательской аудитории. Традицию американских женских журналов заложил в 1830 г. «Godey's Lady's Book» («Женская книжка Годи»). Этот журнал был основан в Филадельфии Луисом Годи. Годи не только основал самый популярный из первых женских журналов в Америке, но и пригласил на пост редактора женщину – Сару Джозефу Хейл, которая была известна в свое время как автор сентиментальной прозы. Хейл привлекала к сотрудничеству в журнале известных авторов (Эдгару По, например, была заказана серия критических статей о современных американских писателях), публиковала цветные иллюстрации мод, сентиментальные и нравоучительные рассказы и стихи. Журнал «Godey's Lady's Book» определял правила хорошего тона, прививал аудитории вкусы среднего класса и пользовался устойчивым спросом. Тираж его вырос в 1850-е гг. до 150000 экземпляров, и он процветал почти до конца столетия. Подобного рода иллюстрированные женские издания получили распространение. В Цинциннати и в Бостоне печатались журналы под одинаковым названием «Ladies' Repository» («Женские секреты»), в Чикаго выходил «Lady's Western Magazine and Garland of the Valley» («Западный женский журнал и венок долины»). В результате, как говорили современники, «безупречные леди, воспитанные нескончаемым потоком дамских периодических изданий, стояли в самодовольном ожидании новой порции навязываемой им журнальной продукции». Еще одной новой тенденцией в развитии американской журналистики 1830-х гг. стало освоение читательской аудитории, состоящей из беднейших слоев населения. Этот многочисленный отряд читателей, обитавший преимущественно в крупных городах, не очень грамотный, с невзыскательным вкусом, оставался неохваченным средствами массовой информации по нескольким причинам. С одной стороны, газеты и журналы были недоступны беднейшим слоям населения ввиду относительной дороговизны этих изданий, с другой стороны, специфическая читательская аудитория требовала особенного, более доступного для нее языка журналистской продукции, а также не очень сложных для восприятия тем, преимущественно развлекательного и сенсационного характера. Подобная же тенденция наблюдается и в европейской журналистике данного периода. Выпуск дешевых газет, доступных малоимущим читателям, оборачивался выгодой для издателей подобного рода периодических изданий. Появление «penny press», то есть прессы, продаваемой по максимальной низкой цене, стало значительным феноменом в развитии американской журналистики. Хотя первые попытки создания газеты, которая бы продавалась за один пенни, датируются еще 1830 г. (бостонская газета «The Daily Evening Transcript» под редакцией Линди Уолтера), пионером в этой области все же считается Бенджамин Дэй, который 3 сентября 1833 г. начал издавать в Нью-Йорке газету «The Sun» («Солнце») под девизом «Оно (солнце) светит для всех». Дэй планировал начать свое издание еще в 1832 г., но эпидемия холеры в Нью-Йорке заставила его перенести выпуск первого номера. Низкая цена и интересное содержание быстро привлекли читателей, и через четыре месяца ежедневный тираж «The Sun» вырос до 5000 экземпляров (для сравнения, самый большой тираж в Нью-Йорке до появления «The Sun» имела газета «The Courier and Enquirer» («Курьер и справочник»), и ее ежедневный тираж достигал только 4500 экземпляров). Через два года Дэй поднял тираж до 15000 экземпляров. Подача материала в «The Sun» отличалась сенсационностью, в ней публиковались истории о преступлениях и скандалах, а когда подобных материалов не хватало, газета не считала зазорным мистифицировать читателя. Классическим примером мистификации стала появившаяся в 1835 г. на страницах «The Sun» серия репортажей об открытии жизни на Луне, в которых подробно описывалось, как при помощи сверхмощного телескопа, установленного на мысе Доброй Надежды, известный английский астроном Джон Гершель обнаружил на Луне человекоподобные существа ростом четыре фута, с телами, покрытыми рыжей шерстью, и с перепончатыми крыльями, как у летучих мышей. «Когда мы разглядывали их, то было отчетливо видно, как эти существа беседуют друг с другом», – доверительно сообщал читателям |
Похожие:
 | Ействие специалистов, воспитателей и родителей, осуществляющих диагностическую, коррекционно-развивающую и лечебно-оздоровительную... | | Ействие специалистов, воспитателей и родителей, осуществляющих диагностическую, коррекционно-развивающую и лечебно-оздоровительную... |
| Книга предназначена студентам, аспирантам и преподавателям вузов. Адресуется также профессиональным политикам и политологам, будет... |  | Книга предназначена студентам, аспирантам и преподавателям вузов. Адресуется также профессиональным политикам и политологам, будет... |
| Данное пособие содержит краткий теоретический курс и ряд очерков по истории мировой культуры, начиная с первобытнообщинного строя... | | Работа адресована преподавателям, научным и административным работникам системы образования, студентам и аспирантам, интересующимся... |
| Кто дважды был номинирован на Нобелевскую премию за заслуги, предпринятые для завершения Второй мировой войны? | | Московского государственного института международных отношений (университета). Она адресована прежде всего студентам, аспирантам... |
| С огромной благодарностью ко всем тем кто помогал нам словом и делом в нашем поиске! | | Книга предназначена для семиологов, литературоведов, лингвистов, философов, историков, искусствоведов, а также всех интересующихся... |