С. В. Кортунов россия в мировой политике после кризиса1
Скачать 7.35 Mb.
|
Государственный Университет – Высшая Школа Экономики С.В.Кортунов РОССИЯ В МИРОВОЙ ПОЛИТИКЕ ПОСЛЕ КРИЗИСА1 Научный редактор и рецензент – профессор кафедры мировой политики факультета мировой экономики и мировой политики ГУ-ВШЭ М.З.Шкундин Москва 2010 Издательский дом ГУ-ВШЭ Содержание Введение. Мировое лидерство: постановка проблемы Глава первая. Потенциал мирового лидерства «Мягкая» и «жесткая» сила Внешнеполитические интересы России: глобальное измерение США не выдерживают бремя мирового лидерства Россия как великая держава Глава вторая. Мировой кризис: основные проблемы России остаются нерешенными Кризис или катастрофа? Триумф марксизма? Глубина кризиса Как кризис ударил по России Последствия мирового кризиса для России Почему кризис ударил по России больнее всего? Что показал кризис? Антикризисные меры правительства (план Путина) План Обамы Есть ли шанс у России? Сценарии развития в посткризисный период Уроки для российской внешней политики Глава третья. Россия в системе международной безопасности Прогноз развития военно-политической обстановки Вызовы и угрозы в краткосрочной перспективе Упадок режима ядерного нераспространения Новая революция в военном деле Вызовы и угрозы к 2025 году Выводы и рекомендации для российской внешней политики Меры по укреплению ядерного нераспространения Двустороннее взаимодействие России и США Угрозы национальной безопасности и стратегия России Глава четвертая. Новая архитектура евробезопасности Логика российских предложений Что не устраивает наших партнеров Варианты развития событий Слово за дипломатией Глава пятая. Новая архитектура безопасности в АТР Современная обстановка в АТР Положение России в регионе Основные региональные акторы Приоритеты национальных интересов России в АТР Глава шестая. Россия в структурах международной безопасности Россия и ООН «Группа восьми» Россия и НАТО Россия и ОБСЕ ОДКБ Перспективы ШОС Глава седьмая. «Жесткая» сила Ядерное оружие Ядерная стратегия Договор по СНВ: императив «жесткой» силы Стратегия национальной безопасности Военная доктрина Российской Федерации Обычные вооружения и ДОВСЕ Контроль над вооружениями и фактор военной силы Меры укрепления доверия и безопасности Военная реформа в Российской Федерации Торговля оружием как фактор политического влияния Глава восьмая. «Мягкая сила» в контексте национальной модернизации Стратегия 2020 Экономическое положение России и показатели ее конкурентоспособности Оценка инновационного потенциала Место России в глобальной финансовой архитектуре Основные проблемы национальной модернизации Модернизация институтов Глава девятая. «Мягкая» сила России на постсоветском пространстве Причины неудач Россия и Белоруссия Россия и Украина Россия и Закавказье Постсоветское пространство в контексте мирового кризиса Диаспоральная политика России Глава десятая. Национальная идентичность как ресурс развития Мифологема национальной идеи Россия как «слоеный пирог» Ценности и императив модернизации Соблазн особого пути Европейский вектор: неизбежность и пределы Традиция и современность: поиск синтеза Глава одиннадцатая. Избирательная вовлеченность Ресурсная политика Инновационная стратегия – императив развития Соразмерность целей и средств Союзники, партнеры, оппоненты Неоэкономическая цивилизационная модель На пути к постэкономической цивилизации Вместо заключения: «Коллективное лидерство»: шансы ХХI века Введение Мировое лидерство: постановка проблемы В 2008 году политическое руководство Российской Федерации поставило перед собой амбициозную задачу: вывести к 2020 году страну в «пятерку» мировых лидеров.2 Тем самым оно ответило на запрос российской политической элиты, которая не удовлетворена нынешним положением России в современном мире. Во многом такая задача совпадает с чаяниями русского народа, в национальном самосознании которого глубоко укоренено представление о России как о великой стране, на протяжении многих веков игравшей ключевую роль в мировой истории. Основными заявленными положениями и принципами международного курса России в утвержденной Д.Медведевым 12 июля 2008 года новой Концепциии внешней политики Российской Федерации являются следующие. Первое. Преемственность по отношению к внешней политике В.Путина. Это сигнал российскому обществу и миру в целом о том, что никаких неожиданностей во внешней политике России, серьезных поворотов и изменений ранее декларированных внешнеполитических приоритетов ожидать не следует. Принцип преемственности означает также, что Д.Медведев берет на себя ответственность не только за успехи, но и за ошибки и поражения внешней политики предшествующего президентского цикла. Кроме того, он разделяет и поставленную В.Путиным в конце этого цикла весьма амбициозную цель – вывести к 2020 году Россию в «пятерку» глобальных лидеров, определяющих мировую политику и формирующих новый международный порядок ХХI века. Второе. Подтверждены ранее заявленные принципы внешней политики: открытость, предсказуемость, прагматизм, многовекторность и приоритет в твердой защите национальных интересов при отказе от скатывания в конфронтацию в международных делах. Третье. Внешняя политика объявлена как важнейший ресурс и инструмент политики внутренней. В частности, уточняется, что ее целью будет создание благоприятных внешних условий для национальной модернизации, перехода России на инновационный тип развития. Четвертое. Поставлена задача адекватного ресурсного обеспечения внешней политики. Это не только подтверждает заявленный в Концепции 2000 года принцип соразмерности ее целей и средств, но предполагает весьма серьезное увеличение финансирования внешнеполитической деятельности России, если исходить из того, что вышеупомянутая амбициозная задача, декларированная вторым Президентом РФ – вывести Россию в лигу мировых лидеров, - поставлена не в пропагандистских целях, а всерьез. Пятое. Отсюда, вполне понятным является следующий принцип новой Концепции внешней политики: Россия не довольствуется статусом региональной державы, но делает заявку на свою роль и место в современной мировой политике в качестве мировой державы с глобальными внешнеполитическими интересами. Шестое. В новом внешнеполитическом курсе подтвержден и усилен его европейский вектор, который заявлен как основной (несмотря на общий принцип моноговекторности). В.Медведев настойчиво акцентирует тезис об общих ценностях трех ветвей европейской цивилизации – России, Европейского союза и США, что, по мнению политического руководства России, составляют основу для формирования конфигурации коллективного лидерства этих стран в мировой политике в противовес единоличному лидерству США. Отсюда главной целью провозглашено создание усилиями этих стран эффективной системы коллективной безопасности от Ванкувера до Владивостока и выработка нового всеобъемлющего Договора о европейской (даже евроатлантической) безопасности, - как подразумевается, вместо НАТО. Седьмое. Подтверждается приоритетное направление внешней политики России – всемерное укрепление интеграционных процессов на постсоветском пространстве и, соответственно, усиление интеграционного потенциала международных структур СНГ, ОДКБ, ЕврАзЭс и особенно Союзного государства России и Белоруссии. Акцентируется необходимость повышения эффективности работы с российской диаспорой на всем этом пространстве и в мире в целом. Восьмое. На американском направлении ставится задача подведения под двусторонние политические отношения солидного экономического фундамента. Девятое. Потенциал связей со странами Азиатско-Тихоокеанского региона рассматривается в первую очередь в качестве инструмента экономического подъема российской Сибири и Дальнего Востока. Десятое. В глобальных делах декларируется цель повышения уровня управляемости процессами мирового развития. В принятии решений по вопросам международной безопасности и глобального развития акцентируется роль ООН как организации, наделенной уникальной легитимностью. Подчеркивается необходимость всемерного укрепления ее институтов и структур, в особенности Совета Безопасности. Особо акцентируются принципы и нормы международного права. Наконец, ставится задача формирования коллективными усилиями позитивной повестки дня мирового сообщества. 31 августа 2008 г., уже после кавказского военного конфликта России с Грузией, в интервью российским телеканалам Д.Медведев сформулировал пять основополагающих принципов российской внешней политики. «Первая позиция – Россия признает первенство основополагающих принципов международного права, которые определяют отношения между цивилизованными народами. И в рамках этих принципов, этой концепции международного права, мы и будем развивать наши отношения с другими государствами. Второе – мир должен быть многополярным. Однополярность – неприемлема. Доминирование – недопустимо. Мы не можем принять такое мироустройство, в котором все решения принимаются одной страной, даже такой серьезной и авторитетной, как Соединенные Штаты Америки. Такой мир – неустойчив и грозит конфликтами. Третье – Россия не хочет конфронтации ни с одной страной. Россия не собирается изолироваться. Мы будем развивать настолько, насколько это будет возможно наши дружеские отношения и с Европой, и с Соединенными Штатами Америки, и с другими странами мира. Четвертое – безусловным приоритетом является для нас защита жизни и достоинства наших граждан, где бы они ни находились. Из этого мы будем исходить при осуществлении своей внешней политики. Мы будем также защищать интересы нашего предпринимательского сообщества за границей. И всем должно быть понятно, что если кто-то будет совершать агрессивные вылазки, тот будет получать на это ответ. И, наконец, пятое. У России, как и у других стран мира, есть регионы, в которых находятся привилегированные интересы. В этих регионах расположены страны, с которыми нас традиционно связывают дружеские добросердечные отношения, исторически особенные отношения. Мы будем очень внимательно работать в этих регионах. И развивать такие дружеские отношения с этими государствами, с нашими близкими соседями». Эта программа, на наш взгляд, должна сложиться в полноценную Внешнеполитическую стратегию, встроенную в Стратегию национальной безопасности. Последней, в свою очередь, надо стать частью Стратегии национального развития и безопасности России в ХХI в. Разрабатывать эти документы нужно одновременно, усилиями всего политического класса России, включая экспертное сообщество. Пока же наша внешняя политика не опирается на систему стратегического планирования, которая должна обеспечивать просчет краткосрочных, среднесрочных и долгосрочных вариантов внешнеполитических решений, соразмерность целей и средств. Непросчитанность соразмерности внешнеполитических амбиций и возможностей (ресурсов) страны, неспособность осознать характер происходящих в мире процессов, восприятие их сквозь призму традиционных, свойственных советскому периоду представлений, привело к тому, что ни одна из стратегических целей, сформулированных политическим руководством России в последние 20 лет, не была достигнута. Не удалось ни предотвратить расширение НАТО, ни построить реальное партнерство с этим альянсом, равно как и сохранить необходимый уровень отношений со странами ЦВЕ и Балтии. Все красивые программы построения европейской безопасности, в частности через механизмы ОБСЕ, остались на бумаге. Операция НАТО против Югославии произошла вопреки позиции России, а упорная поддержка режима С.Милошевича обернулась после его поражения потерей российского влияния на Балканах. Не был сохранен Договор по ПРО - главным образом потому, что Москва отказалась вести переговоры о его модификации. Переговоры с США о дальнейшем сокращении ядерных вооружений были прерваны. Повисла в воздухе ранее декларированная концепция стратегического партнерства с США. Нереалистичной оказалась идея создания «стратегического треугольника» Москва-Пекин-Дели. Не выведены из тупика политические отношения России с одной из крупнейших (до недавнего времени – второй) экономик мира – Японией. Не сработал практически ни один из стратегических замыслов в отношении СНГ и ДКБ на постсоветском пространстве. Это касается не только союза России с Белоруссией, но и российско-украинских отношений, партнерства с государствами Центральной Азии и Кавказа (прежде всего с Грузией). Никакого серьезного продвижения не произошло в важнейших для России вопросах интеграции в мировое, прежде всего европейское, экономическое пространство и привлечения масштабных инвестиций в российскую экономику. Текущий кризис внешней политики России не стоит драматизировать. Вообще кризис системы – это неплохо, если за ним следуют шаги по ее радикальному обновлению и модернизации. А нынешний период в истории России – далеко не худший для того, чтобы сделать эти шаги в сфере внешней политики. В новой Концепции содержатся три ключевых тезиса: упор на всемерное укрепление международного права как основы межгосударственных отношений и формирования системы международной безопасности, ставка на ООН и ее Совет Безопасности как на безальтернативную международную организацию, наделенную уникальной легитимностью, и задача снижения фактора силы в международных отношениях при одновременном укреплении стратегической и региональной стабильности. Конечно, все эти задачи благородны и пронизаны высоким морально-нравственным пафосом, что само по себе следует приветствовать. Другой вопрос, как они соотносятся с современными реалиями мировой политики. История международных отношений, например, свидетельствует, что международное право – это не столько свод неких абстрактных, пусть и благородных, принципов поведения во внешней политике, сколько фиксация имеющегося на данный момент соотношения сил на мировой арене. Например, Вестфальский мир 1648 г., заключенный после Тридцатилетней войны, констатировал разгром Священной римской империи германской нации и папства – двух главных субъектов мировой политики, определявших ее до этого времени. По условиям этого мира Франция обеспечила себе доминирующие позиции в Европе на 150 лет, отодвинув на второстепенную роль Испанскую монархию. После поражения наполеоновской Франции в 1812 году лидирующие позиции на несколько десятков лет заняла Российская империя, что было закреплено в документах Венского конгресса и в международной конфигурации Священного Союза. После поражения России в Крымской войне 1954-1956 гг. новое соотношение сил было зафиксировано в документах Парижского конгресса, по условиям которого Россия потеряла позиции лидера. Франкфуртский мир 1971 года констатировал ослабление Франции и серьезное усиление Германии, объединенной «железным канцлером» О.Бисмарком. Версальский мир 1918 года означал закрепление в международном праве, в том числе и в Лиге наций, нового соотношения сил: Германия как побежденная страна была вынуждена согласиться на унизительное для себя положение в мировой системе, Оттоманская империя была ликвидирована, и на первые позиции вышли Великобритания, Франция и США. После Второй мировой войны в лигу «сверхдержав» вышли лишь две страны – СССР и США, что и было закреплено в документах послевоенного урегулирования, включая документы ООН (при формальном равенстве всех пяти постоянных членов Совбеза – СССР, США, КНР, Великобритании и Франции). Вполне очевидно, что после распада СССР в 1991 году в мире сложилось новое соотношение сил, которое уже не отражало основных положений Ялтинско-Потсдамской системы международных отношений. В этих условиях подписанные в 1945 году документы уже не могут быть единственным источником международного права, и настаивать на этом бессмысленно и контрпродуктивно. Можно, конечно, осуждать односторонние действия США, в частности, в Югославии и Ираке, однако нельзя не видеть, что они лишь свидетельствуют о разрушении того международного права, которое фиксировало соотношение сил, сложившееся более 60-и лет тому назад. Апелляция же к этому международному праву (а в новой Концепции внешней политики РФ это делается 22 раза) есть уже признак не силы, а слабости. Столь же бессмысленно в современных условиях педалировать исключительную роль Организации Объединенных Наций (это делается в Концепции 23 раза) в построении новой системы международной безопасности. Эффективность и авторитет этого механизма год от года падает по вполне объективным причинам; анахронизм его процедур, включая процедуры принятия решений в Совете Безопасности, становится все более очевиден. Попытки же реформировать эту организацию на данном этапе полностью провалились. Наконец, нельзя признать политически перспективным и призыв к снижению фактора силы в международных отношениях: напротив, в них налицо тенденция к возрастанию этого фактора, в том числе и фактора военной силы, как бы нам не хотелось обратного. Таким образом, следует констатировать, что все три основополагающих тезиса новой Концепции, утвержденной третьим Президентом России – апелляция к укреплению норм международного права, авторитета ООН и к снижению фактора силы в мировой политике, – к сожалению, плохо реализуемы в современных условиях и, следовательно, не могут служить сколько ни будь убедительным признаком роста внешнеполитического потенциала России. В отсутствие реальной силы, в том числе и военной, подобная внешняя политика неизбежно сводится к бесконечной подаче жалоб, и более ни к чему. Сами же по себе благородные призывы к «гуманизации международных отношений», не подкрепленные «мягкой» и «жесткой» силой, не способны стать реалистичной основой роста международного влияния кого бы то ни было в современном прагматичном и даже во многом циничном и жестоком мире. И это убедительно подтвердили последние события на Кавказе. Вторгнувшись на территорию Южной Осетии, Грузия при полном попустительстве (а точнее, покровительстве) США просто наплевала на международное право. Совет Безопасности ООН, отказавшийся осудить агрессию, в который раз показал себя беспомощным и малополезным органом. Россия, до последнего момента пытавшаяся предотвратить войну, была обязана принять адекватные меры для защиты своих миротворцев и народа Южной Осетии от грузинских агрессоров, что она и сделала. Таким образом, военная сила вновь оказалась верховным арбитром мировой политики. Применив ее, Д.Медведев в известной мере пересмотрел утвержденную им 12 июля 20008 г. (т.е. за три недели до начала конфликта) новую Концепцию внешней политики Российской Федерации, которая не выдержала столкновения с реальностью. Из этого следует, что все эти задачи, поставленные в официальных документах по национальной безопасности и внешней политике Российской Федерации, должны быть сегодня переосмыслены усилиями всего политического класса России, включая ее экспертное сообщество. Для преодоления концептуального кризиса внешней политики Россия должна в первую очередь разобраться со своей национальной идентичностью. Оставив нелепые потуги наших либералов (а на самом деле – псевдолибералов-наследников большевиков) предстать в мире «белой и пушистой» некой «новой» Россией, которая строит свою государственность якобы лишь двадцать лет, она должна недвусмысленно и безусловно определить себя в качестве наследницы исторической, т.е. тысячелетней России. Понятно, что в этом случае придется взять на себя и все ее грехи, включая – как это и неприятно - грехи СССР. Но, право, игра стоит свеч: тогда Россия остается субъектом мировой истории, всем понятным и узнаваемым. До тех пор, пока этого не сделано, наши зарубежные партнеры, включая США вряд ли сами смогут правильно определить свою политику в отношении России и будут по-прежнему занимать выжидательную позицию. И все попытки отстаивать наши национальные интересы – будь то наши возражения против расширения НАТО, политика сближения со странами СНГ или попытки заблокировать в Совете Безопасности ООН решение о военной операции США против очередного диктаторского режима - будут ставиться ими под подозрение. В худшем случае они будут восприниматься как рецидивы советской внешней политики, выстраиваемой большевиками в духе «игры с нулевой суммой»: все, что хорошо для США – плохо для СССР и наоборот. Тогда, как известно, умение как можно больше напакостить американцам считалось высшим искусством мудрого государствования. Иными словами мы должны определиться и объявить всему миру, кто мы есть. Мы не новое, неведомо откуда взявшееся государство в 1991 г. и не уменьшенный СССР, который берет свое начало лишь с октября 1917 г., а тысячелетняя Россия. От этого, главным образом, и зависят, в частности, российско-американские отношения. Если, например, мы существуем лишь двадцать лет, то на роль, большую, чем клиент США, мы претендовать не можем. Если мы «мини-СССР», то мы обречены на «мини-конфронтацию» с США, на поражение в «мини-холодной войне» и, в конечном счете, на «мини-распад». Если же мы тысячелетняя Россия, то партнерство и даже стратегический союз с Америкой (уже не говоря о Европе) для нас – естественное состояние. Делая однозначный выбор в пользу европейской и трансатлантического сообщества, Россия должна показать, что может стать его полезной частью. Таковой она сможет быть лишь в качестве исторической России, которая до октября 1917 года так всеми и воспринималась. В то же время Россия не может вычеркнуть из своей истории советский период, объявив его некой «черной дырой». И в международно-правовом смысле она является субъектом, продолжающим субъект СССР. Таким образом, Россия должна строить государство не с «чистого листа», или с 1991 года, а исходя из того, что нынешняя Российская Федерация – правопреемница тысячелетнего российского государства, в том числе Российской империи и продолжательница СССР. Т.е. в области государственного строительства она твердо придерживается доктрины непрерывного правопреемства и континуитета. Только в этом случае у России, возможно, появится шанс вновь стать одним из мировых лидеров в достаточно отдаленной исторической перспективе. |
Похожие:
 | ... | | Научный рецензент – профессор кафедры мировой политики факультета мировой экономики и мировой политики гу-вшэ м. З. Шкундин |
| Авторы законопроекта "о валютной политике рф" решили, что, если кто-то не хочет признавать рубль мировой резервной валютой "по-хорошему",... | | Кнр носили братский, союзнический характер. В 21 веке взаимоотношения между нашими странами стали стратегическими, а в рамках Шанхайской... |
| Доклад подготовлен на основе ситуационного анализа, организованного в 21 января 2005 г. Институтом Европы ран, журналом «Россия в... |  | |
| Факультет мировой экономики и мировой политики отделение «Регионоведение» Кафедра мировой политики | | Факультет «Мировой экономики и мировой политики» Отделение «Мировой экономики» Кафедра «Международного бизнеса» |
| Факультет «Мировой экономики и мировой политики» Отделение «Мировой экономики» Кафедра «Международного бизнеса» | | Факультет/отделение факультета/Подразделение: Мировой экономики и мировой политики / Регионоведение Кафедра Мировой политики |