Диалог цивилизаций в эпоху становления глобальной культуры
Скачать 7.22 Mb.
|
Государственный институт искусствознания Министерства культуры РФ ДИАЛОГ ЦИВИЛИЗАЦИЙ В ЭПОХУ СТАНОВЛЕНИЯ ГЛОБАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ Москва 2012 СОДЕРЖАНИЕ Введение………………………………………………………………………4 ДИАЛОГ КАК СПОСОБ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ МЕЖДУ ЦИВИЛИЗАЦИЯМИ: КОНФРОНТАЦИЯ ИЛИ ВЗАИМОПОНИМАНИЕ?............................................................................9 Хренов Н.А. (Россия) Культура в начале XXI века и ее роль в становлении межцивилизационного диалога……………………………10 Трубочкин Д.В. (Россия) Диалог культур в мировой истории………….....20 Хренов Н.А. (Россия) От имперского монолога к диалогу в его цивилизационном понимании……………………………..68 Хренов Н.А. (Россия) Диалог цивилизаций в его реальной форме: цивилизационная идентичность России в ситуации эскалации имперских амбиций Америки……………85 ЕВРАЗИЙСКАЯ ИДЕЯ В ЭПОХУ СТАНОВЛЕНИЯ ГЛОБАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ…………………………………………….194 Хренов Н.А. (Россия) Евразийская идея в эпоху становления глобальной культуры……………………………………………..…………195 Соколов К.Б. (Россия) Глобализацитя культуры – благо или новая проблема?.............................................................................................203 Мамедов Ф. (Азербайджан) Культурология и концепция евразийства………………………………………………………………….239 Кондаков И.В. (Россия). Евразийский глобалитет: истоки, состояние и перспективы……………………………………………….….243 Кондаков И.В. (Россия). «Евразийская Русь». Русская культура в интерпретации Л. Н. Гумилева…………………………………………….267 Байрамов Т. (Азербайджан) Диалог культур Евразии в эпоху становления глобальной культуры………………………………………..308 Хренов Н.А. (Россия) Монологизм ориенталистского дискурса: вклад Л. Н. Гумилева в гуманитарную науку………………….313 Бондарев А.В., Панченко А.Б. (Россия) Актуализация евразийских идей Л. Н. Гумилева в контексте интеграционных процессов в Евразии……………………………………347 Алекперли Ф. (Азербайджан) Славяне и тюрки как этнокультурная доминанта на евразийском пространстве………………378 Абдуллаева Р. (Азербайджан) Азербайджан в пространстве диалога культур……………………………………………………………..388 Гришин М. В. (Россия). Евразийство в контексте диалога цивилизаций и надломов империй…………………………………………404 ДИАЛОГОВЫЕ ФОРМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ МЕЖДУ ЦИВИЛИЗАЦИЯМИ И ИСКУССТВО……………………………..…439 Хренов Н.А. (Россия) Контакты русской культуры с восточным миром сквозь призму искусства: евразийские идеи до возникновения евразийства……………………………………….440 Мамедова Р. (Азербайджан) Сравнительное искусствознание в контексте концепции евразийства…………………………………….....496 Гусейнова Д.А. (Россия) «Восток – Запад» в творчестве алжирского драматурга Катеба Ясина…………………………………………………..520 Саламзаде Э. (Азербайджан) Священные птицы Евразии: символика и иконография………………………………………………….539 Гаджиев И. (Азербайджан) Роль дизайна в условиях глобализации………………………………………………………………..564 Ибрагимов Т. (Азербайджан) Инвариантность и вариантивность астральных символов в знаковой культуре древних предков азербайджанцев…………………………………………568 Рзаева С. (Азербайджан) Женская символика в терракотовой скульптуре Евразии………………………………………………………...574 Зейналов Х. (Азербайджан) Монументальная скульптура как символ укрепления азербайджано-российских культурных связей в период независимости……………………………………………599 Керимли В. (Азербайджан) Традиционная культура этнических меньшинств Южного Кавказа в условиях глобализации….604 Введение Данный сборник − итог исследовательского проекта «Диалог цивилизаций в эпоху становления глобальной культуры». В последние десятилетия ХХ века и в начале XXI века эта тема является одной из актуальных тем, широко обсуждаемых в отечественной и зарубежной литературе. Для отечественной гуманитарной науки она является особенно актуальной. С некоторых пор Россия является открытым обществом. Возникают интенсивные связи с другими странами. Но чем активнее эти связи, чем очевидней становится движение народов к единству, тем все более интенсивным становится процесс глобализации. Хотя этот процесс в истории развертывается давно, тем не менее, в его актуальных формах он предстает более интенсивным и определяющим разные сферы жизни, в том числе, культуру и искусство. Но чем сильней проявляется тенденция к глобализации на экономическом, технологическом, информационном, политическом и т.д. уровнях, тем острей воспринимается отсутствие единства между разными цивилизациями на уровне ментальности и культуры. Втягивать в глобализационные процессы можно многое, но культура этим процессам поддается не всегда. И это обстоятельство требует обсуждения и исследования. Все-таки цивилизации оказываются уникальными организмами. Чтобы между ними возникало взаимодействие на уровне культуры, необходимо понять механизмы такого взаимодействия. Крайними формами этого взаимодействия являются военные столкновения, когда один народ воспринимает другого по принципу врага и когда один народ, по какой-либо причине оказывающийся более сильным, навязывает монологический принцип взаимодействия, т.е. начинает диктовать свою волю другим народам. Примером такого взаимодействия является имевшая место в прошлых столетиях вестернизация мира, когда Запад, достигнув той ступени развития, которую Л. Гумилев называет акматической фазой, начинает активно тиражировать свои ценности в остальном мире. В такие эпохи имеет место утверждение имперского комплекса, в данном случае имперского комплекса Запада, вызывающего к жизни так называемый «ориенталистский дискурс». Содержанием этого дискурса является конструируемый Западом определенный образ другой цивилизации. Примером такого образа является присвоенное в свое время Советскому Союзу обозначение «империя зла». Но такой неадекватный и, еще точнее, негативный образ в период активной колониальной политики Англии и Франции был навязан Востоку, что американский автор арабского происхождения Э. Саид называет «ориенталистским дискурсом», а Л. Гумилев, имея в виду те же самые процессы, называет «черной легендой». По сути дела, речь идет о конструировании одним народом идентичности другого народа, которая, естественно, является не соответствующей реальности. В этом смысле, ни о каком диалоге между цивилизациями речи не может быть. В наше время конструирование таких неадекватных образов, причем с помощью новейших мощных информационных технологий представляет опасность. И потребность в конструировании таких образов не исчезает, поскольку мир все еще не свободен от стремления каких-то народов демонстрировать имперский комплекс. Еще недавно Советский Союз оказывался одной из таких империй. В настоящее время такой имперский комплекс демонстрирует Америка. Таким образом, во взаимодействии между цивилизациями по-прежнему огромную роль играет сила, а потому определяющим принципом взаимодействия оказывается монолог, а не диалог. Именно отмеченные негативные явления свидетельствуют о той реальности, которую американский философ С. Хантингтон обозначает как «столкновение цивилизаций». Такое столкновение спровоцировано тем, что процесс взаимодействия между цивилизациями развертывается по принципу монолога и, соответственно, силы. Монолог утверждается даже тогда, когда мир вступает в новую фазу истории, когда глобализация не может не обращать на себя внимания. Но очевидно, что она, подпадая под влияние такой мощной в технологическом плане страны, как Америка, начинает развертываться как американизация. Об этом процессе особенно свидетельствует сфера культуры и, в частности, эскалация массовой культуры по всему миру, причем, массовой культуры в ее американском или американизированном варианте. Об этом, например, свидетельствует отечественный кинопрокат, репертуар которого состоит преимущественно из боевиков американского производства. Несомненно, такого рода продукция имеет колоссальное воздействие во всем мире. И предпринимающиеся во всех странах усилия, чтобы этой эскалации сопротивляться, не могут изменить положения. Ситуация требует вмешательства со стороны гуманитарной науки, которая в последние десятилетия на возникновение этого противоречия во взаимодействии между цивилизациями отреагировала выдвижением идеи диалога, рассматриваемого в самых разных ракурсах. Концепция диалога возникла в отечественной гуманитарной науке. Она была вызвана к жизни филологом и философом М. Бахтиным и получила развитие в трудах его последователей и некоторых отечественных ученых. Но она была высоко оценена также зарубежными учеными и повлияла на всю современную гуманитарную мысль. Постепенно эта идея получила расширительное толкование, вышла за пределы индивидуальной психологии и художественной сферы и стала применяться к взаимодействию разных цивилизаций. Примером такого применения принципа диалога в отношениях между цивилизациями в нашей стране являются ежегодные дискуссии, организуемые, например, Санкт-Петербургским гуманитарным университетом профсоюзов при поддержке Министерства иностранных дел Российской Федерации. Они происходят в рамках Международных Лихачевских научных чтений. В ходе работы над проектом научная группа приняла решение разработать проблематику проекта совместно с учеными одной из восточных стран, в которой определяющей религией является ислам, а именно, с сотрудниками института Архитектуры и искусства Академии наук Азербайджана. Это объясняется тем, что стратегия развития Азербайджана, его место в системе международных отношений во многом определяется геополитическим положением страны на границе Востока и Запада. Выступая на международной конференции «Исламская цивилизация на Кавказе» в 1998 году национальный лидер Азербайджана Гейдар Алиев отмечал: «Азербайджан является страной, объединяющей западную цивилизацию с восточной – как с географической точки зрения, так и с духовной». Иначе говоря, по своему социо-культурному типу Азербайджан близок евразийской цивилизации, что создает реальные предпосылки для укрепления взаимовыгодных связей с евразийскими странами. В данном издании публикуются результаты исследования. Сборник состоит из 3-х разделов. В первый раздел «Диалог как способ взаимодействия между цивилизациями» вошли статьи Н.А. Хренова и Д.В. Трубочкина. В этих статьях ставится вопрос о неизбежности в современной исторической ситуации обращения к диалогическим формам взаимодействия. Этот принцип распространяется и на взаимодействие между цивилизациями. Глобализационные процессы делают актуальным обращение к этой проблематике и к ее междисциплинарному исследованию. В этом же разделе проанализированы противоречия, связанные с утверждением взаимодействия между культурами и цивилизациями в соответствии с принципом монолога. На пути к утверждению диалога между цивилизациями оказывается имперский комплекс. И хотя кажется, что империи отжили свой век, ушли в прошлое, тем не менее, опасность их возрождения существует. Но там, где империя, там и стремление подчинить своему влиянию другие народы. В этом же разделе проанализировано современное состояние российского общества, оказывающегося после распада большевистской империи перед необходимостью взять снова курс на Запад или же вспомнить о своем евразийском прошлом. В зависимости от того, какой вариант будет актуализирован в России начала ХХ века, оказывается и взаимодействие России с другими культурами. Во втором разделе «Евразийская идея в эпоху становления глобальной культуры» акцент ставится на возможном восточном или евразийском варианте в настоящей или будущей России, который может вновь объединить те бывшие республики Советского Союза, которые в последние десятилетия обрели суверенитет и самостоятельную государственность. В данном случае взаимодействие между ними также должно развертываться в соответствии с теми традициями, на основе которых развиваются культуры этих народов, а, следовательно, и в соответствии с принципом диалога. Реализация этого варианта развития России делает актуальным наследие историка, этнографа и географа Л.Н. Гумилева, как и предвосхищающее идеи этого ученого наследие евразийцев (Вернадского, Трубецкого, Савицкого и других). Этому вопросу во втором разделе посвящены статьи Н.А. Хренова, И.В. Кондакова, К.Б. Соколова, А. Бондарева и А. Панченко, Т. Байрамова, Ф. Алекперли и других. Третий раздел данного издания «Диалоговые формы взаимодействия между цивилизациями и искусство» посвящен специфическим функциям искусства, способного формировать и поддерживать диалоговые формы взаимодействия. Так, в статье Н.А. Хренова проанализирована ситуация в русском искусстве рубежа XIX–XX веков, свидетельствующая о том, что поворот в сторону Востока в России имеет место задолго до появления евразийцев и последнего из них – Л.Н. Гумилева. В статьях азербайджанских ученых Э. Саламзаде, Т. Ибрагимова, С. Рзаевой и других проанализированы художественные символы и формы, связанные с религиозными и сакральными представлениями древнейших этносов, населяющих Евразию. В этих статьях активно используются данные археологии. ДИАЛОГ КАК СПОСОБ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ МЕЖДУ ЦИВИЛИЗАЦИЯИ Хренов Н.А. КУЛЬТУРА В НАЧАЛЕ XXI ВЕКА И ЕЕ РОЛЬ В СТАНОВЛЕНИИ МЕЖЦИВИЛИЗАЦИОННОГО ДИАЛОГА Есть все основания считать, что последние десятилетия значение культуры необычайно возрастает. Это мы все ощущаем. Об этом свидетельствуют и частые в наше время дискуссии о сохранении культурного наследия и бурное в последние годы развитие мысли о культуре, а, точнее, становление специальной науки о культуре – культурологии и многое другое. Мы много внимания уделяем тому, какие разрушения потерпела культура в катастрофической истории ХХ века – истории революционных массовых движений, тоталитарных режимов и мировых войн. Придавая столь значительное внимание культуре и уповая на то, что именно культура способна разрешить многие противоречия современного мира, нельзя не задаться в то же время вопросом, а способна ли культура справиться с тем, что мы на нее возлагаем? Иначе говоря, мы не можем избежать вопроса не о том, что она может, а о том, в каком состоянии она сегодня находится. Однако эти вопросы связаны. В том состоянии, в каком культура сегодня находится, она способна разрешить далеко не все. И здесь, конечно, нельзя не вспомнить фундаментальные идеи ученого российского происхождения, работавшего в Америке Питирима Сорокина, труды которого ныне издаются в России. Именно у него превосходно разработан вопрос о том, в каком состоянии находится культуре в ХХ веке. В этой аудитории нет необходимости пересказывать эти идеи, они известны. Но идея переходности в самой культуре, когда одна система ценностей распадается, а другая возникает и находится в стадии становления, весьма конструктивна. Именно из состояния культуры, а отнюдь не экономики, как мы привыкли считать, выводятся и все противоречия, все катастрофы, имеющие место, как в государственной, так и в общественной и даже приватной жизни. Представляется, это точный диагноз состояния культуры. Хотя идеи о переходности культуры П. Сорокин высказал еще в 30-е годы XX века, они и сегодня нас так беспокоят. Тем не менее, в какой бы ситуации культура не находилась, мы приблизились к тому положению человечества, когда многие вопросы, далеко выходящие за границы культуры, без самой культуры не разрешить. В своей книге «Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности» С. Хантингтон возрастание роли культуры объясняет, исходя из уменьшения значимости идеологии. Этот тезис требует расшифровки. Этому есть много причин. С. Хантингтон указывает на одну из них, имеющую к нашей стране прямое отношение. Действительно, угасание и упразднение той идеологии, что имела место в советской империи, во многом определило и новое отношение к культуре. Но что здесь имеется в виду? Дело в том, что упразднение идеологии сначала породило одну из самых значимых для существования и выживания больших человеческих коллективов (стран, государств и цивилизаций) задач, а именно, задачу поддержания коллективной идентичности, без которой солидарность людей, а значит, и общественную интеграцию как норму функционирования всякого общественного организма невозможно представить. Проблематика идентичности в последние годы у нас становится весьма значимой темой гуманитарных наук. Раньше этим никто не занимался. Но это реальная проблема. С некоторых пор она стала не просто реальной, а в условиях распада советской империи просто острейшей. Коллективная идентичность – реальность психологическая (не случайно эту проблематику начал разрабатывать американский психолог Э. Эриксон) и социально-психологическая, а не экономическая, а потому мы ею мало занимались. Ведь при объяснении всех социальных проблем мы, прежде всего, исходили из экономического фактора. К этому нас приучил марксизм. Однако как бы ни оценивать упраздненную идеологию, она, тем не менее, кроме всего прочего, была основой формирования той идентичности, которая в советской империи существовала несколько десятилетий и способствовала выживанию людей и того государства, которое имело место в истории. И что очень важно, для цивилизации, объединяющей десятки этносов и наций (а российская цивилизация как раз и является именно такой цивилизацией) существовавшая несколько десятилетий идеология позволяла объединить эти этносы и нации на наднациональной основе. Это была уникальная историческая ситуация, которая ушла в прошлое. Для нашей науки, исходящей из марксистской ориентации, а, следовательно, из экономического фактора при объяснении всех общественных явлений, эта функция идеологии как наднациональной основы поддержания коллективной идентичности являлась как бы неявной, латентной. Но что мы имеем в ситуации, когда идеология упраздняется? Мы имеем очень серьезную проблему, связанную с распадом той формы солидарности, а, следовательно, и общественной интеграции, для выживаемости любого общества чрезвычайно важной. Речь не идет о том, чтобы вернуться к прежней идеологии. Это и невозможно, и не нужно. Такова была историческая ситуация. Но очевидно, что функции, которые раньше осуществляла идеология, должны осуществляться каким-то другим институтом. Без этого любые нововведения и реформы останутся утопическими и не смогут реализоваться. Это обстоятельство объясняет Роберт Мертон, кстати, ученик П. Сорокина. Он пишет: «Любая попытка ликвидировать существующую социальную структуру, не обеспечив адекватную альтернативную структуру для выполнения ранее осуществляемых отмененной организацией, обречена на провал». Каким же другим институтом сегодня осуществляются те социальные функции, в частности, функции, способствующие поддержанию коллективной идентичности, которые еще недавно осуществлялись идеологией, давно функционирующей уже как Вызов, представляющий для выживания цивилизации опасность? Это место идеологии в решении коллективной идентичности сегодня все более закрепляется за культурой. Отсюда и значимость культуры в ХХ веке, особенно после развала той государственности, что имела место на протяжении многих десятилетий. Но что это означает? Это означает, что отныне проблему идентичности на наднациональной основе решить невозможно. Повышение роли культуры в современном обществе означает и реабилитацию тех признаков культуры, что связаны и с этническими, и национальными, и конфессиональными особенностями населяющих Россию народов. Но все эти особенности обязывают нас видеть в существовании народов в российской цивилизации не только общее, но и различное, что еще недавно, казалось, не существовало или не играло существенной роли. В том случае, когда эти различия не принимаются во внимание, возникают обиды, конфликты, противостояния, и то, что нас сегодня так беспокоит, а именно – националистические настроения, терроризм или экстремизм, возникающий на религиозной почве. Так, констатируя повышение роли культуры в современном обществе, мы логично подходим к проблематике наших научных чтений – диалогу. В новой ситуации активизации культурных традиций и культурного потенциала каждой нации без диалога уже не обойтись. Это новая основа для взаимодействия и между нациями, и между цивилизациями. Культурная политика в начале XXI века трансформируется, и без диалога между народами внутри российской цивилизации она немыслима. Необходимо учитывать своеобразие и уникальность культуры каждого народа. Естественно, процессы демократизации и либерализации, получающие развитие в России сегодня, этому способствуют. Нужно, чтобы в новой ситуации каждая нация смогла сполна развернуть свой культурный потенциал. И цивилизация в целом этому должна способствовать. Нельзя при этом утверждать, что культура как основа новой цивилизационной идентичности на современном этапе уже доказала, что она способна эти функции осуществлять. Может быть, наша ситуация – лишь начало этого трудного пути, по которому мы должны двигаться. И, кстати, это обстоятельство обязывает понимать под культурой более широкий круг явлений, чем под ней мы обычно подразумевали еще недавно. Культура никак не сводима только к искусству. И тут, разумеется, у нас, практиков и организаторов этого процесса, есть большая просьба к представителям гуманитарных дисциплин – этот вопрос продолжать исследовать. Однако, пытаясь обосновать свой тезис о повышении в современной ситуации роли культуры, мы не должны ограничиваться лишь внутрицивилизационными процессами, т.е. теми, что для России характерны после развала политической системы, что имела место в ХХ веке. Повышение роли культуры сегодня характерно не только для России, как, собственно, и ощущение тех сложностей, что существуют в сферах, связанных с коллективной идентичностью. Возникновение большевистской идеологии во многом было обусловлено переходом человечества от доиндустриальной цивилизации к индустриальной, а в России – запоздалым переходом. Распад традиционного общества привел к омассовлению всех проявлений общественной жизни. Беспрецедентная в истории смута привела к решению вопроса коллективной идентичности на наднациональной основе. Сегодня мир находится в ситуации нового перехода – от индустриальной к постиндустриальной цивилизации. И вновь проблема коллективной идентичности становится актуальной, причем для всех народов и цивилизаций. Мы сослались на книгу С. Хантингтона, пытавшегося разобраться в том, почему проблема идентичности в современной Америке такая же острая, как и в современной России. В ситуации становления постиндустриальной цивилизации универсальной и, как сегодня очевидно, очень болезненной проблемой является глобализация. В ситуации, когда населяющие планету народы, освобождаясь от тоталитарных, наднациональных идеологий, вернулись к реабилитации культуры и, соответственно, национального и конфессионального начала, глобализация, не являясь идеологией, собственно, снова возвращает к наднациональной основе коллективной идентичности, что было характерно для эпохи тоталитарных идеологий. В самом деле, требование единения населяющих планету народов ставит под угрозу тот позитивный в современной истории процесс, что связан с реабилитацией культуры и ее новым статусом в современном мире. Тенденция реабилитации культур каждого народа еще не успела получить развитие и утвердиться, а уже появляется опасность ее растворения в некоем массовом, безличном процессе. Это противоречие требует очень тщательного и объективного анализа. Почему глобализация в ее реальном развертывании сегодня зачастую приводит не к объединению народов и государств, которое вроде должна вытекать из ее сути, а к их разъединению? К стремлению во что бы то ни стало к национальной самостоятельности и независимости? Если этого нет, мы констатируем вспышки терроризма и национализма. Это наша сегодняшняя реальность. Конечно, на современном уровне развития та форма глобализации, что до сих пор развертывалась в границах империи (и Советский Союз здесь не исключение) уже никого не удовлетворяет. Исторически она преодолена. Кажется, что глобализация дает новую перспективу для самовыражения и самореализации каждого народа. Разве это плохо? Все так, глобализация – органичный для истории процесс. Отсчет этого процесса некоторые ведут от возникновения христианства, другие от открытия Колумбом Америки. Возможны и другие варианты. Сегодня этот процесс интенсифицируется в результате появления новых коммуникативных технологий. Однако разве глобализация развертывается без помех? Следует различать глобализацию в ее идеальной, теоретической форме и глобализацию реальную. Драматизм современной эпохи состоит в том, что реальная глобализация отклоняется от идеальной (а была ли вообще в истории идеальная ее модель?). Почему же сегодня такое отклонение происходит? Это отклонение связано с отсутствием диалога между цивилизациями, т.е. того, о чем мы уже сказали применительно к отношениям между народами внутри российской цивилизации. Но отсутствие диалога означает конфликт или то столкновение между цивилизациями, которое в другой своей книге констатирует С. Хантингтон. Почему же диалог как выражение гармоничных отношений между народами с присущими им уникальными культурными мирами пока не реализуется? Почему народы пока так трудно понимают друг друга? А, может быть, речь идет не о народах, а о правящих элитах? Собственно, это не только современная ситуация. Немецкий историк Эрнст Трельч пишет, что великие культуры Запада, ислама, Китая и Индии понимают в сущности лишь самих себя, пользуясь контрастами как средством для самопонимания и, пожалуй, для самообновления. «Знание чужих культур – пишет Эрнст Трельч – может быть чрезвычайно важным для самопознания, понимания мира и практических отношений. Но во всем этом мы понимаем и утверждаем только самих себя, формируем, сколько бы мы ни приспосабливались к чужим культурам и как бы ни воспринимали их, только самих себя такими, как мы сложились и создавались в течение тысячелетий». Историк превосходно представил то отсутствие диалога между цивилизациями, которое есть продолжение даже не действующих внутри них политических и имперских установок, а их универсальных ценностных установок. То обстоятельство, что взаимодействие цивилизаций происходит по принципу монолога, а не диалога, пытался осмыслить, размышляя о первой мировой войне, Освальд Шпенглер, трактат которого в России в 1920-е годы живо обсуждался. В самом деле, мы уже успели забыть, что в истории Нового времени первая мировая война была реакцией на очередной интенсивный виток глобализации как вестернизации. Не находимся ли мы сегодня в аналогичной ситуации? Действительно, рубеж XIX–XX веков, казалось, свидетельствовал о наступлении весьма оптимистической эпохи, о реализации идей гуманности и свободы, столь привлекательных, начиная с античности, наследником которой Запад себя считает. Казалось, мир был как никогда единым. Немецкий культуролог Альфред Вебер, касаясь XIX века, писал, что этот век был осуществлением и одновременно переходом к подготавливаемому в нем превращению Земли в новую и единую планету. Но почему этот процесс, задает вопрос Альфред Вебер, завершился ужасающим конфликтом и страшным разрушением, когда-либо происходившим на земле? Отклонение от идеальной модели глобализации, если она, конечно, существует, связано, видимо, с тем, что глобализация, которая должна развертываться в форме диалога, т.е. в форме, предполагающей, что каждая цивилизация в этом процессе может иметь свой голос и свободу выражения, в реальности развертывается в виде монолога. Это означает, что в реальности она развертывается как вестернизация, а точнее, американизация. Политические или имперские установки явно не способствуют диалогу между цивилизациями. Мы не забываем, что политика бывшего американского президента Джорджа Буша – это политика навязывания либеральной модели в ее американском варианте всему остальному миру. Не это ли привело к тому, что все чаще стали цитировать тезис С. Хантингтона о столкновении цивилизаций? Нельзя не затронуть, в связи с подобными жесткими установками по отношению к насаждению либерализма в его американизированных формах, вопрос, который в последние годы с подачи Запада активно внедряется в сознание наших современников, порождая то явление, которое обычно называют негативной идентичностью, т.е. отсутствием патриотизма. Это вопрос о неспособности русских к либерализации, к построению гражданского общества, к демократическим ценностям. На самом деле, это, может быть, не вообще неспособность к демократии, а неспособность к демократии в ее американском варианте. Тогда это не неспособность, а мудрость. В связи с этим сошлемся на высказывание замечательного русского мыслителя – эмигранта Федора Августовича Степуна, написавшего то, что мне хочется процитировать, в середине 1920-х годов в Берлине, когда он был выдворен из России. Тем более удивительно, что он эту мысль высказал. А мысль такая. «В идее демократии как таковой – говорит он – нет ничего претящего русскому духу. Быть может, даже наоборот. Быть может, как раз в России заложена возможность подлинно духовно углубленного демократизма». Однако негативные стороны глобализации связаны не только с тем, что они развертываются не без идеологических установок и с тем, что они развертываются как американизация. Негативный аспект глобализации связан с перерождением на глазах нашего поколения Америки как некогда прогрессивной цивилизации, демонстрирующей образец демократического мироустройства, в империю нового типа. Это цивилизация, которая опирается уже не только на демократические идеалы, но и на развитую военную технологию, использование которой ныне американцы демонстрируют в разных точках планеты. Но мы прекрасно отдаем отчет, что там, где империя, там имеет место и навязывание свойственных ей установок, а значит, и взаимодействие с другими по принципу монолога. Имперский комплекс во всех его видах – это распространение в пространстве и втягивание в свою орбиту как можно большего числа стран и государств. И это называется глобализацией? Разве мы не наблюдаем, как эти установки воздействуют на тот начавшийся во всем мире процесс фальсификации истории, который бы соответствовал новому статусу Америки как единственному лидеру современной глобализации? Однако если от политических моделей снова вернуться к культуре, то мы, вопреки всему, должны делать свое нелегкое дело, исходя из убеждения, что лишь на основе культуры может быть достигнуто истинное самовыражение каждого народа и лишь на основе культуры может быть достигнут диалог между разными цивилизациями. Всякое блокирование процессов развития национальных культур чревато конфликтами. И наша деятельность преследует благородную миссию – углубление в уникальные культурные миры каждого народа, их изучение и их пропаганда. Мы должны и обязаны пробивать брешь в тех ментальных барьерах, которые сопутствуют великим и, увы, часто самодовольным великим культурам. Именно это обстоятельство и должно способствовать исключению монолога из процессов глобализации и реальности диалога. В этом заключается залог успеха в том великом движении человечества к единству, которое в наше время является, действительно, обращающим на себя внимание универсальным процессом. Трубочкин Д.В. ДИАЛОГ КУЛЬТУР В МИРОВОЙ ИСТОРИИ |
Похожие:
 | Диалогическая речь Выпускник научится: вести диалог (диалог этикетного характера, диалог-расспрос, диалог побуждение к действию;... | | Диалогическая речь Выпускник научится: вести диалог (диалог этикетного характера, диалог-расспрос, диалог побуждение к действию;... |
 | Книга Самюэля Хантингтона “Столкновение цивилизаций” – первая проба практического применения новых смыслов, вложенных в понятие “цивилизация”... | | Хх юбилейная Международная научно-практическая тьюторская конференция «Многообразие и индивидуализация как возможность становления... |
| Рекомендовано советом умо в области инновационных междисциплинарных программ при Санкт-Петербургском университете в качестве учебного... | | Еще долго после того, как Вы прочтете последнюю страницу, мы Уважаемый читатель, будем вести с Вами диалог. Тот диалог, который и... |
| Юнит Школьный журнал. Этикетный диалог, разговор по скайпу. Диалог-расспрос a school magazine. Школьный журнал | | Внутренний регламент зао ук «Тройка Диалог» по проведению научно-технической экспертизы венчурных инвестиционных проектов в сфере... |
| Кавказа. В 1957 году он окончил аспирантуру при Институте истории материальной культуры (ныне Институт археологии) Академии наук... | | Целью данного Форума является выработка предложений по формированию государственной политики в сфере развития и защиты цивилизованного... |