Французские кинорежиссеры
Скачать 8.81 Mb.
|
Для Жюльена Дювивье характерна почти неизмененная вера в то, что он делает, стремление взять на себя ответственность за свою работу, даже в случае ее провала. В этой профессии, где так легко свалить вину за ошибки на другого, этот человек, всегда хладнокровный, но с горячим сердцем, никогда не искал оправданий своим промахам. Совершив просчет, он мужественно принимает критику, с которой, впрочем, не считается. У него имеются свои взгляды на задачи кино, на искусство создавать фильмы. Он почти никогда их не высказывает, но всегда им верен; об этом говорят два его последних фильма, точно отвечающих устремлениям его молодости к поэзии и драме. Таким образом, я не нахожу у Дювивье тех «уступок», которые ему ставят в упрек. Наоборот, скорее, пожалуй, можно пожалеть, что он слишком предан устарелым эстетическим взглядам и не проявил достаточной гибкости, чтобы отказаться от того, что восхищало в былое время, но уже не соответствует запросам сегодняшнего дня. Место, которое он занимал во Франции в великую предвоенную эпоху, останется одним из лучших. «Пепе ле Моко», успешно выдержавший испытание временем, «Славная компания», которую Мишель Обриан справедливо именует «пасторалью Народного фронта», «Бальная записная книжка», положившая начало целому жанру, носят печать подлинного искусства, зрелого мастерства. Через все его фильмы, несмотря на многообразие сюжетов, красной нитью проходит доминирующая черта, обусловившая относительное единство творчества Дювивье: скрытый пессимизм, который выражается то в склонности к драме, то в выборе героев с неудавшимися судьбами и в еще большей мере в крушении их иллюзии и заветных мечтаний. Горечь переживании героини «Бальной записной книжки», бегущей за своим прошлым; жестокая судьба Пепе ле Моко; обманутый энтузиазм приятелей из «Славной компании»; несбыточные мечты пенсионеров, нашедших приют в Доме призрения, в фильме «Конец дня» — вот на что следовало сделать упор, если бы Дювивье был требовательнее к себе. Но эта сторона человеческой жизни передана в некоторых произведениях режиссера все-таки вполне ощутимо, а этого уже достаточно для того, чтобы, забывая его слабости, проникнуться к нему большим уважением. 1 «Les Cahiers du Cinéma», juillet 1954. 2 «Cinémonde», 23 novembre 1952. 96 Рене Клер Вопрос о том, кого следует считать автором фильма, часто вызывает споры, но когда при этом речь заходит о Рене Клере, они сразу же стихают. И дело здесь не только в том, что он сам находит сюжеты для своих картин, сам пишет их сценарии, сам руководит их постановкой. Другие, и в первую очередь Саша Гитри, обладая такими же достоинствами, тоже могут претендовать на звание автора. Но название еще не определяет сущности, особенно в искусстве. Если Рене Клер — автор бесспорный, то это только благодаря значимости и цельности его творчества, присутствию в его произведениях мира, созданного его воображением. Короче говоря; все дело в том, что фильмы Рене Клера отражают его индивидуальность и его искусство. В отличие от других Рене Клер не углублялся в изыскания технического порядка и диапазон его выразительных средств не отличался особой широтой. С первых же фильмов он нашел стиль, отвечавший его замыслам, и, строго его придерживаясь, выработал свою индивидуальную универсальную форму. Эта форма воплотилась в экранных образах. Но если бы не существовало кино, она все равно нашла бы средство проявиться. Можно сказать, что эта форма существовала еще до появления тех средств, в которых она нашла свое выражение. Мир Рене Клера, подобно миру Чаплина, существовал бы даже в том случае, если бы на свете не было кино. Вот почему их имена нередко сопоставляют, хотя дальше этого сходство не идет. Этот 98 мир родился не на ниве кино. Клер воспользовался им раньше, чем стал служить киноискусству. Это главным образом и определяет особое место, занимаемое автором «Миллиона» среди тех, кто трудится рядом с ним. Возможно, что это место первое. Во всяком случае, оно своеобразное. Этому своеобразию сопутствуют и другие. Поскольку найденная Клером форма в какой-то мере предшествует способу ее выражения, творчество режиссера продолжает традицию других форм художественной выразительности — театра, поэзии, живописи. Эта традиция определяется в конечном счете особенностями эмоционального восприятия и его выражения; это — чисто французская традиция. Рене Клер — автор французский, и доказательством этому служит интерес к его творчеству за границей, где он, пожалуй, проявляется в большей мере, чем даже во Франции. А «международным» художник может быть лишь в той мере, в какой он утверждает индивидуальный характер своего творчества. Рене Клер родился в Париже, а точнее, на четвертом этаже дома № 11-бис по улице Рынков— в самом сердце того народного Парижа, чьим первым поэтом в кинематографии ему суждено было стать. Дом этот стоит на углу улицы Дешаржер; там находился магазин мыловаренного завода Шателье, основанного дедушкой Рене Клера — Мишелем Шометтом, выходцем из Оверни. Сын Шометта Маркус-Франсуа, взяв на себя дело отца, в 1895 году женился на дочери парижского коммерсанта Сене, дав тем самым новый толчок преуспеянию фирмы. Год спустя у них родился первый сын — Анри1, а 11 ноября 1898 года — второй, которому дали имя Рене. 1 Анри Шoметт войдет в Историю французской кинематографии благодаря двум авангардистским фильмам, относящимся примерно к 1928 году: «Игра световых отражений и скоростей» «5 минут чистого кино». Он yмер в 1941 году. 99 В заметках, опубликованных после смерти Анри Шометта и цитируемых Жоржем Шарансолем в его монографии 1, Анри рассказывает, как протекало его детство и детство его брата в кругу семьи, в доме, возвышавшемся над вечно шумным парижским центральным рынком. «Совершенно невозможно понять Рене Клера, не представляя себе его предков, проведших свою жизнь в провинции, и детство будущего режиссера, прошедшее в сердце Парижа», — пишет Шарансоль. Рене Шометт воспитывается в частной школе на улице Риволи, а затем учится в лицее Монтень, куда его определяют в возрасте шести лет. После первого причастия он покидает лицей и поступает в коллеж Людовика Великого. Склонность к литературе, по-видимому, была свойственна ему с раннего детства. «Насколько я себя помню, — признается Рене Клер, — я всегда мечтал стать писателем». Уже в семь лет он написал пьесу для маленького кукольного театра, подаренного ему рождественским дедом. В десять лет он декламирует, пишет стихи; расставаясь с лицеем Монтеня, он сочиняет прощальную поэму и примерно в то же время шлет Антуану в Одеон свое первое произведение, написанное стихами. Мы заимствуем у критика Жоржа Шарансоля, друга Рене Клера со времен его первых шагов в кинематографе, эти биографические данные и этот портрет, которые тот в свою очередь позаимствовал у одного из его однокашников по коллежу Людовика Великого: «Рене Клер был высоким и стройным юношей с изумительно тонкими чертами лица; он казался старше своего возраста; неизменно оставаясь первым учеником по французскому языку, он изощрялся в остроумии, порой язвительном, которое направлял по адресу своих соучеников 1 G. G h a r e n s о 1 et R. Régent, Un maître du Cinéma: René Clair, 1952. 100 и преподавателей. В ту пору он писал романтические поэмы в двенадцати песнях и александрийские стихи в стиле парнасцев, страстно увлекался фехтованием и боксом и мастерил на верстаке отца миниатюрные модели аэропланов. В 1913 году, в 15 лет, он восторгается Расином и открывает для себя прелесть музыки. Война застает его в Ла Боле, где в августе 1914 года он проводит каникулы. Отец покидает Париж, а брат уходит в армию. «Рене остается с матерью, которой приходится одной выдерживать удары судьбы и в течение четырех лет отстаивать существование еще не окрепшей торговой фирмы» 1. Для 16—18-летнего юноши, как л для его друзей Жака Риго, Филиппа Эрна, Поля Дешарма, Максима-Франсуа Понсе, то была жизнь Радиге *, автора «Дьявола во плоти», «большие каникулы» этой выбитой из колеи эпохи. «Он много пишет, читает, каждый вечер ходит в театр. Анархиствующий юноша выписывает одновременно «Аксион франсэз» и «Журналь дю Пепль» и ведет весьма рассеянный образ жизни. Рене посещает салон Жана Боннефона, который пригласил его сотрудничать в новом журнале «Полуостров». Повестка из военно-медицинской комиссии кладет конец его беспокойной юношеской жизни». Получив отсрочку, Рене Шометт просит прикомандировать его к какому-нибудь полевому госпиталю. 15 апреля 1917 года в возрасте восемнадцати с половиной лет он оказывается на фронте. Но так же, как Кокто во Фландрии, Рене Клер продолжает под гром пушек писать поэму. Я чувствую себя одиноко затерянным Среди этих людей, И в дыму пожаров, в грязи и грохоте Мне чудятся стенания множества младенцев. Развертывающаяся вокруг драма жизни достигает сознания юного солдата, постоянно соприкасающегося со смертью. Но в памяти встают и картины мирного времени: 1 G. С h а r е n s о 1 et R. Régent, цит. произв. 101 О мой Париж, я вижу тебя вновь! Ты все там же, с твоими прямыми линиями домов. И нет снарядов в их свинцовых крышах, Нет развороченных мостовых, не слышно внезапного свиста бомб. И смерть не витает над тобой, о мой Париж! А вот что пишет Шарансоль: «Несколько месяцев такой жизни — и он впадает в отчаяние. Его эвакуируют в Берк с искривлением позвоночника. Там он проводит полгода, предаваясь отчаянию, мечтая об «утраченных иллюзиях» юноши, воспитанного на Барресе* и попавшего в самое пекло, где зверски расправляются с человеческой непокорностью. ... Его неотступно преследуют видения войны. Он обрабатывает свои заметки, сделанные на линии огня, пишет рассказ, в котором показывает, какая пропасть «отделяет фронт от тыла». Рене покидает Берк полный горечи и возмущения и готовый влиться в ряды какой-нибудь крайне левой партии. 4 июня 1918 года его постигает страшный удар — убит Максим-Франсуа Понсе». Несколько месяцев спустя, 11 ноября 1918 года, заключено перемирие. В этот день Рене Клеру исполняется двадцать лет. Итог этой победе, этой молодости поэт подводит в четверостишии «Победа 14 июля»: Елисейские поля! Здесь покоится мой мертвый друг. Двадцатитысячная толпа прошла по земле, Где покоятся его останки. И радостный клич толпы огласил воздух. Из войны он вынес страдания, горький опыт и записные книжки, в которых живые зарисовки перемежаются с поэмами. Из последних Рене Клер составил два сборника: «Для человека настал праздник» и «Земля», так и оставшихся не напечатанными. 102 А жизнь не ждет, она не довольствуется зарисовками и поэмами, и Рене Шометт ищет свидания со старым товарищем Жожаром, возглавляющим журнал «Л'Евр». Клера влечет журналистика и сопутствующие ей парижские вечеринки. Жожар рекомендует его в «Энтрансижан», в редакции которого Рене Шометт начинает работать в 1918 году с месячным окладом 250 франков. Статьи пишутся им на скорую руку. «Он одновременно и l'enfant terrible и баловень редакции... Трижды его выгоняют, и каждый раз Бизе или Буасси снова берут его в газету, так как их восхищает богатство его фантазии» 1. Рене Бизе знакомит молодого журналиста с певицей Дамиа, которая впоследствии воплотит роль «Марсельезы» в «Наполеоне» Абеля Ганса. Клер пишет для нее несколько песенок и попадает в чудесный мир мюзик-холла и театра. Там встречает он трагика Макса, юного поэта Луи Деллюка, Лои Фюллер... Когда последняя собирается снимать танцевальный фильм для Гомона, Дамиа звонит по телефону Рене и предлагает ему играть роль волшебного принца. Внешность Рене подходит для этой роли, и, поскольку в фильме примет участие большое количество танцовщиц, недолго думая, он принимает предложение Дамиа и становится актером. «Меня очень забавляли танцовщицы труппы, — рассказывает Рене Клер, — а отнюдь не кино». Для съемок интермедии был намечен трехдневный срок, но фильм не был еще закончен и через три недели. Утром Рейс Шометт — журналист, во второй половине дня — актер. Ему предлагают сменить профессию журналиста на работу в кино с окладом три тысячи франков в месяц, что в десять раз превышает его заработок в «Энтране». Он соглашается. Жажда денег? Нет, надежда издаваться, так как его единственная мечта — стать писателем. Помимо поэм и рассказов, он начинает писать 1 G. Charensol et R. Régent, цит. произв. 103 большой роман, повествующий о большом душевном кризисе мистического характера. «Сюжет романа весьма автобиографичен: в ту пору молодой писатель сам переживал период глубокого душевного смятения. Вернувшись с войны в пессимистическом настроении, испытывая растерянность, характерную для послевоенного периода, насчитывавшего, быть может, больше самоубийств, чем их было в поколение романтиков, он удалился в бельгийский доминиканский монастырь. Однако, пробыв там всего несколько дней, Рене предпочел искать спасения от тревожных дум в творческой работе над романом. Этот роман так и не был дописан, но Рене Клер вышел из своего внутреннего кризиса полный новых замыслов, со стремлением к душевному равновесию, к тому, от чего он уже никогда больше не отойдет»1. Когда фильм «Лилия жизни» был закончен, юный актер начинает сниматься в картине русского эмигранта Протазанова* «Смысл смерти». Но, несмотря на статьи, которые Рене Шометт продолжает наспех стряпать, вскоре он снова оказывается без гроша в кармане. Друзья из «Энтрана» вновь выручают его из беды, устроив ему протекцию у Луи Фейада, который как раз в это время снимает «Сиротку» с участием Сандры Миловановой. Рене Клер отправляется в Ниццу, где его встречает администратор Робер Флоре, впоследствии тоже ставший режиссером. По окончании «Сиротки» Фейад снимает другой кинороман «Паризетта» и возобновляет договор со своим актером на роли первого любовника. «Кончилось тем, — признается Рене Клер Шарансолю, — что я заинтересовался кинематографом. Я часто бываю в кино, прихожу в восторг от современных фильмов — американских, немецких, шведских — и думаю: что бы такое сотворить во Франции! Работой у Фейада я сейчас недоволен, и, вероятно, он это чувствует, потому что настолько со- кратил мою роль, что я участвую лишь в первом и последнем эпизодах. Используя досуг, я хожу в кино, и, так как быть актером мне надоело, пожалуй, я не отказался бы очутиться по другую сторону кинокамеры». Жак де Баронселли*, поставивший «Исландского рыбака» и множество других фильмов, готов предоставить Рене Клеру возможность дебютировать в режиссуре. По возвращении из Ниццы молодой актер с помощью своего друга Рене Визе выбирает себе псевдоним: Рене Клер. Настоящее имя он приберегает для своих литературных произведений, а псевдоним Рене Депре, которым он подписывал свои статьи, по его мнению, для кино недостаточно короток. Брат Рене Клера Анри Шометт уже работал ассистентом у Жака де Баронселли. Обратился к режиссеру и Рене: «Этот совершенно не известный мне молодой человек заявил, что он во что бы то ни стало хочет заняться кинематографией, что он уже немного работал у Фейада в качестве актера, но жаждет испробовать, свои силы в режиссуре... Я прочел в его глазах ум и веру в себя. Его любовь к кинематографу была так велика, что я пригласил его работать и очень горжусь тем. что помог ему дебютировать в качестве режиссера, представив его Диаман-Берже. который поручил ему постановку фильма «Париж уснул». Это была первая постановка Рене Клера» |
Похожие:
 | Конкурсный набор во французские школы бтзнеса на 2015/16 учебный год #выпускники #Франция |